#Бояръ-Аниме. Пожиратель IV

ИСБ-шник ответил на это кивком, давая понять, что всё понимает, но Аня на него уже не смотрела. Она полностью сконцентрировалась на мне: положила руки на места, куда вошли металлические диски и негромко произнесла:

— Сейчас всё будет хорошо.

И тут же я почувствовал, как боль начинает стихать. И увидел ту самую, бьющую через край магию. Работал мастер своего дела — лекарь невероятно высокого уровня.

Буквально через десять минут на мне не было ни одной царапины, ничего не болело, а два металлических диска валялись на полу. Разве что общая слабость напоминала о том, что ещё недавно я был сильно ранен.

Аня выдохнула, улыбнулась и обратилась к Артуру, который всё это время сидел на стуле в дальнем углу комнаты и наблюдал за процессом лечения:

— Сейчас я погружу его в оздоровительный сон. Примерно на час. Помощь лекаря — это хорошо, но нужно, чтобы организм закрепил это всё. Проследите, чтобы никто его не потревожил в это время.

— Прослежу, ваше сиятельство, — пообещал ИСБ-шник.

— А ещё я хочу попросить вас выйти из комнаты буквально на пару минут.

Артур посмотрел на меня, я утвердительно кивнул, и он сказал:

— Да, конечно.

ИСБ-шник тут же вышел, а Аня взяла меня за руку, улыбнулась и сказала:

— Ничего не спрашивай.

— Ты тоже, — ответил я.

— Удачи в финале, мой любимый курсант!

Сказав это, Аня наклонилась надо мной и крепко поцеловала меня в губы, а я ощутил, как меня накрывает тот самый жар, что возникал каждый раз, когда мы с ней были вместе и полностью отдавались нашим чувствам.

Но в этот раз не накрыло — не прерывая поцелуя, Аня быстро положила правую ладонь мне на лоб, и я провалился в глубокий сон.

Глава 22

Шёл четвёртый раунд. Бой с Джаггернаутом кардинально отличался от поединка с Гендо. В отличие от японца, англичанин был настоящей машиной — здоровенной, мощной и на вид непобедимой. Он был на голову выше меня, невероятно широк в плечах, а его перекачанное тело окутывал настолько большой и плотный слой магии, что я даже растерялся, когда противник вышел на арену.

Не испугался, а именно растерялся, потому как не мог представить, сколько сил и времени у меня потребуется, чтобы «выжрать» всю эту магию из Джаггернаута. А ещё у меня не было уверенности, что я смогу победить даже полностью лишённого магии гиганта. Казалось, победить такую тушу просто физически невозможно.

К моему огромному сожалению, мне не удалось посмотреть на поединок англичанина с немцем — весь их бой я проспал, набираясь сил. Артур не рискнул меня оставить, поэтому тоже не смог посмотреть второй полуфинал, и всё, что я знал о своём сопернике в финале — это то, что мне поведал Мирон. А тот особо ничего полезного и не сказал.

Впрочем, он и не мог мне что-либо сказать: не было у Джаггернаута никаких особых приёмов и трюков. Как заявил Мирон, немца англичанин просто сломал — бил, пока тот не рухнул на пол арены без сознания в четвёртом раунде, крушил своими гигантскими кулачищами.

Сначала мне, конечно, показалось, что помощник Пети Сибирского что-то недоговаривает, но уже в первом раунде я понял: Мирон сказал правду — не нужны были Джаггернауту никакие хитрые приёмы. Парень полностью оправдывал своё прозвище — от него прям веяло непомерной мощью, слепой яростью и желанием сокрушать всё, что встанет на его пути.

И он крушил. Удары на меня обрушились просто чудовищные. Да, я максимально усилил укрепление тела, я даже наложил на себя дополнительные заклятия, но помогало не очень. От каждого удачного удара противника я отлетал как минимум на пару метров.

Безусловно, я бил его в ответ, но скорее для того, чтобы показать, что я в деле и меня рано списывать со счетов. Но толку от моих ударов не было никакого — Джаггернаут, казалось, их вообще не замечал. Даже когда я один раз попал ему прямо кулаком в глаз, он разве что моргнул. Любой другой боец, каким бы он ни был сильным и крутым, как минимум инстинктивно бы потёр подбитый глаз, но англичанин просто моргнул.

Я же каждый удар чувствовал очень хорошо. И хоть от большей части мне удавалось уклониться, те, что достигали цели, были очень болезненными. Несмотря на все защиты и укрепление. А если бы не они, я бы после первого пропущенного удара отключился.

Но бегать по рингу и уклоняться от кулаков соперника смысла не было — я пропустил намного больше хороших ударов, чем англичанин, поэтому перспектива позорно пробегать по арене десять раундов, а потом ещё пять и проиграть по очкам, мне не улыбалась. Надо было как-то приступать к своему плану — начать вытягивать из противника магию. Не факт, что потом я смог бы с ним справиться, но в любом случае плана Б у меня не было. Значит, надо было реализовывать план А.