Боярин

Барон прошел на другую сторону зала и, последовав примеру Константина, быстро скинул камзол, расстегнул блузу, продемонстрировав всем волосатую груди и приличное брюшко, и направился к центру зала.

Воронцов, кивнув Ладе, отправился следом, обязанности распорядителя выполнял длинный подручный барона.

— Не угодно ли примериться? — задал тот дежурный вопрос. Увидев два отрицательных мотания головой, он вздохнул и, поставив на пол небольшой сундучок, вытащил оттуда два браслета. — Это артефакт, блокирующий веды.

— Мне нужно сначала их осмотреть, — раздался холодный голос Лады. — Я не позволю боярину надевать чужие артефакты.

— Конечно, сударыня, — вполне доброжелательно произнес длинный, — прошу вас.

Лада быстро подошла и взяла в руки браслет, предназначающийся Воронцову, затем осмотрела руны и взглянула на него через поиск сокрытого.

— Все в порядке, Ваше сиятельство, — с небольшой издевкой произнесла Калинина, которую, кроме него, никто не заметил. — Позволите надеть его на вашу руку?

Бывший детектив закатал рукава блузы, и Лада застегнула ему на левом запястье артефакт, то же самое проделал длинный с бароном.

— Оружие к осмотру, — приказал длинный.

Грегор вытащил из ножен офицерскую шпагу. Что ж, вполне серьезное оружие, ширина клинка миллиметров двадцать, витая гарда, длинна примерно с метр.

— Яда нет, — подойдя, заверил доктор, кинув какую-то веду, которая окутала клинок зеленью и почти сразу рассеялась.

Грегор бросил на Воронцова недоуменный взгляд, не видя у того оружия. Константин подмигнул и, мысленно нащупав скьявону, материализовал ее в руке. Все, кроме Лады, вздрогнули

— Родовой меч, — пояснил Воронцов.

— Не вижу ограничений, — заявил длинный, — хоть он чуть тяжелее и длиннее, но правилами разрешено использовать оружие из списка, и скьявона в нем есть.

Лекарь, ни слова не говоря, накинул веду, и лезвие окуталось зеленью.

— Безопасно, яда и вед усиления нет, можно начинать, — провозгласил секундант. — Сударыня, прошу вас вернуться к своему спутнику.

Лада кивнула и, едва коснувшись пальцами левой руки Константина, ушла к Горду.

Длинный тоже отступил к стене и громко провозгласил:

— Зал в вашем распоряжении. Бой.

Константин отсалютовал клинком и сделал два шага назад. Он никак не мог оценить уровень противника, тот не выглядел грозным, скорее забавным. Вот только опыту у него было на девяносто девять процентов больше, чем у Воронцова, который только вчера взялся за меч.

Барон, видимо, придерживался атакующего стиля. Он сделал шаг вперед, и сталь ударила о сталь. Не было никаких хитрых ударов — укол, отвод, укол, все довольно быстро, и Константин не успевал за ним. И это было плохо. Пока он отступал, принимая удары на лезвие и отводя их в сторону, на лице барона проступила презрительная улыбка. Он усилил напор, его шпага мелькала все быстрее. Пару раз он закручивал скьявону, и та едва не вырвалась из руки. И тут Константин понял — пора. Еще немного, и он упрется в стену. На этот раз, отбив был сильнее обычного, и оружие барона отлетело в сторону, тот так привык к мягкому стилю противника, что не ожидал подобного. А Воронцов выполнил единственную связку, которую Ян вдалбливал его на протяжении десяти часов — мощный отбив, шаг вперед, разворот, шпага устремилась к цели, но только скользнула по руке этого наглого боярского выскочки. А Константин уже заканчивал свой удар, скьявона пошла горизонтально полу, барон отпрянул, так быстро, насколько мог, поэтому лезвие не перерубило ему шею, а полоснуло кончиком по горлу. Но этого было достаточно. Грегор рухнул на колени, пытаясь зажать страшную рану, кровь из которой толчками лилась ему на грудь.

— Барон ранен, — заорал длинный, — поединок закончен!

Он и лекарь рванули к Южскому, именно в этот момент тот завалился на бок и забился в конвульсиях.

Целитель попытался что-то делать, артефакт в его руке сиял зеленью, вот только видимо рана оказалась сильнее. Грегор дернулся в последний раз и замер в луже собственной крови.

— Вот теперь закончен, — произнес Воронцов и резким взмахом клинка сбросил несколько капель крови с кончика скьявоны.

— Ты ранен, — заметил Горд, подавая Константину бинт.

— Блин, новая блуза, — возмутился бывший детектив, глядя на разрезанный рукав чуть выше предплечья и кровь, залившую белую тонкую ткань.

Лада быстро разорвала тонкую материю и наложила повязку.

— Царапина, к вечеру завтрашнего дня и шрама не останется.

— Боярин? — позвал Горд.

— Говори, — махнул рукой Константин, натягивая кобуру с монархом.

— Хочу заметить, что барон вас не убил в первые несколько секунд только потому, что переоценил вас, он никак не рассчитывал нарваться на дилетанта и осторожничал.

— На то и был расчет, — усмехнулся Воронцов. — А когда он, не веря своему счастью, рванул вперед, я выполнил то, что вбивал в меня на автомате мастер Ян.

— Поздравляю, — присоединилась Юлия, — но Горд, прав, тебя не убили только чудом. Как вы, инопланетники, говорите — ты лох печальный?

Константин не выдержал и рассмеялся, все посмотрели с недоумением, а длинный осуждающе.

Константин проигнорировал этот взгляд.