Боярин Осетровский

Так. Викентий… ВИКЕНТИЙ, возьми себя в руки. Сумасшедший ты или нет, откуда взялись эти провалы в памяти, как ты здесь оказался — сейчас это все НЕВАЖНО. Сейчас ты должен сделать так, чтобы пир прошел на пять баллов. И не по стобалльной системе! Собрался! Взял себя в руки! Все рефлексии — потом!

Я набрал воздуха в грудь, медленно выдохнул и, наконец, вернулся из страны Вечной Паники в окружающую меня действительность.

В центре — я, за отдельным столиком, от которого отходят двумя буквами «Г» вправо и влево два стола для гостей.

Уф. По крайней мере, один страх оказался напрасным. Пришли почти все. Из шестнадцати мест, запланированных мною для гостей, заняты… так-так-так… одиннадцать… от двоих приглашенных пришли люди, сообщившие, что эти бояре прийти не смогут по причине их отсутствия на Москве. И нет, признать это за игнор нельзя, я изначально знал, что их может не быть. Я повел пальцем и слуги, бесшумно сновавшие по залу, шустро утащили два лишних стула.

Во избежание возможных споров, кто где сидит и кто перед кем выше, а также любимых на Руси выпендриваний в стиле «Я сяду в самый дальний угол стола, путь хозяин самолично приглашает меня сесть повыше», я провернул один трюк — на спинке каждого стула прикручена, вернее, прибита гвоздями — шурупы в здешние магазины стройматериалов почему-то не завезли — начищенная до блеска медная табличка с выгравированным именем боярина. Распорядитель — в роли распорядителя Ржевский — встречая каждого боярина у двери, с поклоном сообщал, что для него припасено особое, именное, место. Кстати, эта идея была еще одной из причин для внутренней паники, но, к счастью, боярам зашло. Никто не возмущался, все расселись и с любопытством разглядывали стол. Хотя частенько посматривали и на меня… а, нет, не на меня, на оставшиеся свободными места. Один из стульев в центре никого не интересовал, а вот два из тех, что стояли возле меня… Всем, чувствуется, было интересно, кого это там я посчитал выше их?

А еще — всем определенно некомфортно. Иногда то один боярин, то другой бросает быстрый взгляд куда-то вверх, как будто ожидая, что сейчас оттуда на него спикирует вампир. Ну да, ну да — одна из причин, по которой все приглашенные вообще пришли, это репутация терема Сисеевых. Места, где людям грозит внезапная и таинственная смерть. Никто не хотел показать, что он боится того, чего не боится этот мальчишка Осетровский. И, вроде бы, все безопасно… Но опасения никуда не делись.

— Боярин Романов…

О, а вот и последний.

— …сообщает, что не смог прибыть на пир к боярину Осетровскому и в знак своих извинений просит принять бочонок красного меда.

Оп-па. По боярам прошла волна реакции. Все явственно удивились тому, что Романов не побоялся того, что его обвинят в том, что он побоялся. Интересненько…

Я проводил взглядом вышеупомянутый бочонок. Мед, понятное дело, не пчелиный, вернее, не просто пчелиный, так называли хмельной напиток, который с медовухой соотносится примерно так, как пиво с шампанским. Да еще и красный, то есть, самый ценный, выдержанный в бочонке лет двадцать, а то и тридцать.

— Патриарх Филипп!

Слуги утащили лишний стул и вели к его месту престарелого патриарха. Старичку с длинной седой бородой было уже лет сто, наверное, так что в его случае это вот ведение под руки было не данью вежливости, а насущной необходимостью. И не побоялся же…

Так. Народ явно в недоумении — патриарха усадили слева от меня. Для кого же место справа? Кого я считаю для себя выше всех остальных гостей?

— Царевич Иван Васильевич!

Да, блин, вот так вот.

Все молча смотрели за тем, как ко мне подходит высокий юноша в кафтане царского сокольника. Прямо-таки слышался шорох шестеренок, лихорадочно заработавших у всех в головах. КАК? Как этот… Осетровский… набрался наглости пригласить самого царевича? И как тот согласился?! На лицах некоторых начинало проступать удовлетворение — бояре определенно понимали, что не зря приняли мое приглашение, раз уж даже сам царевич не побрезговал, то, выпендрившись и не придя, они могли круто промахнуться. Разве что боярин Полянский, глава местной спецслужбы, Приказа Тайных Дел, спокойно щурит глаза. Ну да — сокольники к этому Приказу приписаны, так что он мог и знать, что царевич здесь появится.

Все на месте. Пора начинать.

— Будьте здоровы, гости дорогие!

— Будь здоров, боярин Осетровский!

Я вынул из-за широкого, расшитого пояса круглое золотое яйцо на длинной цепочке. Щелкнул крышкой:

— На моих часах — два часа, а, значит, самое время начать наш пир.

Я прямо слышал, как на невидимом понтометре звякнуло табло, добавив на мой счет успешно кинутый понт. Карманных часов на Руси еще не существовало. Подозреваю — и в остальном мире тоже. Так что, могу поспорить, что всех заинтересовало то, что у меня они есть. Как минимум — желание узнать, где я их взял, зародилось у всех, а, значит, найдутся те, кто подойдут ко мне, чтобы спросить об этом. Игнора уже не будет. Можно еще чуть-чуть выдохнуть. Уф.

А на столы, тем временем, потекла река блюд.

Глава 16