Боярин (СИ)

— Не надейтесь, — голос капитана был полон скепсиса. — Несмотря на то, что боярышня столько лет без сознания, благодаря кокону она порожнему молода и красива, ей всего двадцать, сколько бы лет она в нем не провела. Она выгодная партия для укрепления отношений с соседями. Она очень сильная ведунья, и пострадала от нападения в астре, не знаю кто ее атаковал, но такой кровью будет рад усилиться любой боярский род. Вопрос лишь в том, когда она проснется. Ее с радостью примут хоть Оленевы, хоть западные рода, а может, и союз с Медведевыми или Стужевыми. Там хватает мужчин соответствующего возраста. А вы, боярин, хоть и очень древнего рода, — он сделал паузу, — но за вами никого нет. Я навел о вас справки в гелрольдии, как только услышал о вашем появлении в городе. Даже не надейтесь, что Михаил Николаевич, вложит ее руку в вашу, и пожелает счастья. Он не отдаст за вас дочь, даже если вы ее вернете. Он осыплет вас золотом и камнями, заключит выгодный союз, окажет поддержку, но дочь не отдаст.

— Тогда я заберу ее силой. — И стоило ему это сказать, как перстень потеплел, Юлия одобряла его решение. Вот только что она скажет, когда очнется в собственном теле и вспомнит свою родню? Захочет ли она уйти с ним?

— Знайте, в моем лице вы нашли преданного союзника. Я помогу вам. А теперь мне пора. — Он поднялся. — Итак, я жду вас в шестицу в пять утра на взлетном поле. Охрана покажет вам, где стоит «Прекрасная Анна»

Он пожал протянутую поднявшимся Константином руку и вышел через дверь, ведущую на задний двор капитанского кабака.

— Вы верите ему, Ваше сиятельство? — спросил Горд, когда за капитаном закрылась дверь.

— Он не врал, — задумчиво раскуривая сигариллу, отозвался Воронцов. — История его вполне правдива. Вот что, найди еще пару охранников для дома, Дрозда и Саву я заберу с собой.

— Ваше сиятельство, не нужно никого искать. С вами полечу я и Дрозд. Сава останется на охране. Лада надолго запрется в своем подвале, ей там нравится.

— Нет, — покачал головой Константин, — ты останешься с ней и двумя новыми охранниками. Вопрос закрыт. А теперь давай вызовем сюда Фрола, расплатимся и уйдем так же тихо и незаметно, как и наш новый друг.

Горд вздохнул и потянул за шнурок возле двери. Он был недоволен решением боярина, но оспорить его не мог.

Фрол явился через пару минут.

— Все сладилось, Ваше сиятельство? — поинтересовался он.

Константин же достал три золотых и положил на стол.

— За еду и беспокойство. Этого достаточно?

— Благодарствую. Более чем, — накрыв своей лапищей желтые монетки, с почтение произнес он.

— Тогда мы уйдем тем же путем, что и Граф. О том, что мы с ним договорились, никому.

— Всего хорошего, Ваше сиятельство, от меня никто ничего не узнает. Всегда буду рад вам.

— Мне тоже у вас понравилось. Мясо замечательное.

И Константин с улыбкой вышел на улицу.

Глава 15

— О чем задумался? — поинтересовалась Юлия, когда машина уже покинула Взлетный, и Горд рулил по старой имперской дороге в сторону Тверда. — Хотя я попробую угадать ход ваших мыслей. Ваше сиятельство задумался о том, не слишком ли ему много проблем свалилось с одной прислужницей? На север отвези, оживи, у родни отбей. И все это с риском для жизни.

Константин на это только хмыкнул.

— В принципе, ты права, но я думал о том, как договориться с твоим дедом и отцом, не ввязываясь в противостояние. Какой выкуп они сочтут достаточно приемлемым за твою руку.

— Вы меня снова поразили, Ваша светлость, — ее мысль действительно имела окрас сильного удивления. — Я думала, вы откажитесь от путешествия. Что вам мешает оставить меня, как свою спутницу, в виде пленницы артефакта? Раз в недельку сходили на охоту в Астру, и вот я могу снова радовать ваш взгляд. И помощь от меня есть, и не только в постели.

— Боярышня, — мысленно улыбнулся Константин, — мне показалось, или вы просите меня оставить все, как есть? Вам настолько страшно вернуться в семью?

— Мне страшно потерять тебя. Ты рассказал мне столько удивительного о другом мире. Да даже если взять постель, ты великолепен. Я понимаю, что это эффект новизны, который ты принес через этот ваш горизонт, но я теперь не смогу жить так, как здесь принято.

— Прогрессор, блин, — уже без улыбки произнес Воронцов. — Да, об этом я не подумал, когда рассказывал тебе про мой родной мир. И в твоем тебе без меня станет тесно.

— Я вспомнила Анну, — неожиданно произнесла Юлия. — До того, как она уехала к мужу, она пришла ко мне ночью, одетая в дорожную одежду, и я не поняла, почему. Села на кровать и заплакала. Я ее обняла, и мы так сидели несколько часов. Моя ночная рубашка промокла от слез. Она что-то шептала про истинную любовь, и что он ее бросил, испугавших трудностей. Но теперь я знаю, что это не так. Он боролся до последнего, сражался за свое, но проиграл. Давай, никуда не полетим? Оставь меня своей прислужницей, плевать на тело, но… — она запнулась. — Я никогда не смогу подарить тебе детей. Хотя, какие дети? Тьма на пороге, устоять бы.