Боярская честь

Я поднял и развернул по ветру парус, мы тронулись и набрали ход. Ветер бил в лицо, выжимая из глаз слёзы. Очки-консервы бы сюда, вроде мотоциклетных, да где их взять.

По пути мы ехали рядом с Толмачёвым на тройке, он лишь обиженно отвернулся.

Купец, наблюдавший гонку на финише, спрыгнул с буера, вскинул руки, подошёл к берегу.

— Победил боярин Михайлов! — громогласно провозгласил он.

Толпа обиженно загудела, зато мои холопы и домочадцы радостно заорали.

Лена и Васятка бросились ко мне, но их опередили холопы. Они схватили меня за рукиг за ноги и стали подбрасывать в воздух.

— Отпустите, идолы! — захохотал я. — Уроните!

Меня поставили на ноги.

— Эй, а мои деньги! — вспомнил Федька и кинулся в толпу. Вскоре он вернулся с полной пригоршней денег. Лицо его сияло от радости и удовольствия.

— Надо же, боярин! А я тебе не поверил. Зато теперь я при деньгах. Справу себе новую куплю, пистоль как у боярина да седло украшенное. Все девки мои будут!

Холопы заржали.

— Кто о чём, а Федька о девках

Васятка забрался в буер.

— Здорово едет — мы видели, как ты его обогнал. Я говорил мамке, что ты первым придёшь, а она не верила.

Ко мне подошёл купец Толмачёв в сопровождении других купцов — свидетелей, присутствовавших в трактире при споре. Прилюдно купец вытащил мешочек с монетами и вручил мне.

— Это кто же такую мудрёную штуковину измыслил? — спросил он.

— В чужих странах видел, — соврал я.

— А не продашь?

— Зачем тебе буер?

— Буер — это что?

— Вот же он! — показал я на дело рук своих.

— Эх, боярин, выгоды своей не видишь. По-катушки детворе устроить зимой, а ежели по правде — почту возить. Места в нём мало, да идёт ходко. Посчитай сам — ежели за почтовых лошадей надо шесть денег платить за двадцать вёрст, то во сколько это до самой Москвы обойдётся? А лошадей на ямах менять? Тут же ветер сам гонит. За два дня до столицы добраться можно. Продай!

— Сколько дашь?

Купец поднял глаза к небу, подсчитывая что-то в уме.

— Два рубля.

— Побойся Бога, купец!

Мы поторговались, и за пять рублей я продал ему буер.

Купец отсчитал деньги, а я вкратце рассказал, как им управлять. Купец заулыбался.

— Вот поеду в Новгород, там у меня знакомец есть — с ним поспорю, кто первый придёт. Жаться не буду — сто рублей на кон. Глядишь — покупку окуплю, да с прибылью буду.

Я лишь подивился деловой хватке купца.

— Батя, ты же обещал меня на буере этом покатать, а сам продал, — заныл Васятка.

— Так мы себе новый построим — ещё лучше этого!

— Правда? Вот тогда снова утрём нос купцу!

— Утрём, Васятка.

Народ медленно расходился с берега реки, оживлённо обсуждая мою диковинную лодку и неожиданные результаты гонки. До меня доносились отдельные слова, но, как я понял, мысли всех были сосредоточены на выигранных мною деньгах.

Как ни странно, после этих гонок меня стали узнавать на улицах, а на торжище я стал прямотаки уважаемым человеком. Вот ведь странность — деревню из руин поднял, а как был просто боярином, так им и остался. А тут — сделал буер да выиграл на нём в гонке деньги — и популярен, как какая-нибудь нынешняя поп-звезда.

Чтобы не обмануть в ожиданиях Васятку, я вновь купил лодочку-долблёнку, причём, когда покупал, продавец хитро прищурился:

— Опять чего удумал, боярин?

Я отшутился, а продавец, не торгуясь, сделал скидку.

Будущий буер я также поставил на коньки, но теперь придумал к нему ещё и тормоз. Нажал на рычаг — снизу, с днища, высовывается железный прут и тормозит о лёд. А вместо мачты с парусом сшил нечто вроде парашюта, только квадратного, и прикрепил его тонкими верёвками к корпусу.

Когда я выкатил на лёд уже готовую конструкцию, вокруг собралось множество любопытствующих. Люди стояли немного поодаль и с интересом разглядывали буер.

Я уселся на скамейку буера, слегка отпустил стропы — парашют надулся и потащил буер по льду. А когда я был на середине реки, отпустил стропы до конца. Ветер заполнил купол полностью. Буер понёсся по льду, слегка подпрыгивая на наледи. Ветер свистел в ушах, обжигал щёки и выдавливал слёзы из глаз. Даже на глазок скорость была выше, чем у моего первого буера, причём изрядно.

Я подтянул стропы, испробовал тормоз. Буер встал. Я развернулся и отправился в обратную дорогу. И сразу почувствовал разницу — на ветер под углом купол тянул хуже.

Всё-таки я посадил за собой Васятку, и мы поехали по реке. К нашему удивлению, вскоре показалась моя деревня. На лошади в Смоляниново скакать и скакать, а тут — по льду, как по асфальту. Здорово! Пожалуй, у меня теперь есть зимний транспорт.

Я зашёл в деревню, коротко переговорил с Андреем, и мы пустились в обратный путь. Теперь я сидел сзади, а буером правил Васятка. Сначала не всё получалось гладко — буер рыскал, но когда мы подъехали к причалу, парень уже освоился. Сам ловко подтянул стропы, погасив купол, и затормозил. Пацан сиял, как новый рубль. А как же? В городе ни у кого такого нет!

Пожалуй, буду брать Васятку в поездки на буере — пусть учится, привыкает. Плохо только, что буер одноместный. А двухместный делать — тяжеловат получится, корпус деревянный. Сюда бы пластик да алюминий.