Боярские дворы

На первый взгляд это была задача для специалистов-историков: смена владельцев на протяжении XVII века в одном подмосковном селе. На ее примере представлялось возможным выяснить отдельные юридические особенности землевладения тех лет, расцвет хозяйства – по сравнению с соседними селениями условия для крестьян здесь складывались благоприятней. К тому же имена, которые удавалось раскрыть, немало значили в истории русского оружия.

В конце концов, почему так не могло быть: три сменявшие друг друга владелицы сельца Ховрина с одинаковыми инициалами «А. В.»?

Разные фамилии, имена и одинаковые отчества: Афимья Васильевна Голицына – Аксинья Васильевна Пронская – Авдотья Васильевна Пожарская. Да и первые инициалы могли при желании писаться по-разному: Афимья – Евфимия, Аксинья – Оксинья, Ксения, Авдотья – Евдокия. Зато отчества – простое совпадение выглядело здесь слишком маловероятным.

Между тремя Васильевнами существовала и иная связь. Княгиня Афимья умерла в Москве в 1683 году, и тогда же одновременно появились княгини Аксинья и Авдотья, а со смертью в 1695 году Аксиньи единственной владелицей осталась Авдотья. Перепродажа? Слов нет, ею в XVII веке занимались и женщины, но несравненно реже мужчин, и главное – почему Ховрино привлекало именно и только женщин. Наследование? Но оно предполагало прямые родственные связи, а их на первый взгляд Васильевны не имели.

О княгине Авдотье Пожарской наиболее известные и относительно полные генеалогические справочники П. Долгорукова, Руммеля и Голубцова, Лобанова-Ростовского ничего точного не сообщали. Даже специально занимавшийся родословием Пожарских Л. М. Савелов в своем обстоятельном исследовании 1906 года не сумел назвать ее девичьей фамилии, хотя знал, из чего складывалось ее приданое. В 1700 году московскому Ивановскому монастырю перешли на помин души княгини Московского уезда село Вытенево на реке Уче, сельцо Юрьевское и деревня Сафоново. Детей Авдотья Васильевна не имела, вдовела без малого сорок лет – с 1659 года, когда Семен Романович Пожарский был убит ханом. А был он способным военачальником, оставшимся в народных песнях и преданиях. Захваченный в плен в битве под Конотопом, он плюнул при допросе в глаза хану и лишился головы:

Как два ясныя соколы
В чистом поле слеталися,
Съезжались в чистом поле
Пожарской-боярин с татарином,
Помогай, бог, князю
Семену Романовичу Пожарскому!
Своей саблей вострою
Он отводил востро копье татарское
И срубил ему голову,
Что татарину-наезднику.

По сравнению с А. В. Пожарской Аксинья Пронская гораздо знатнее: не просто княгиня – боярыня. В «Материалах по истории Москвы» И. Е. Забелина упомянуто, что погребал ее 1 февраля 1695 года сам патриарх – честь, которой удостаивались не столько за богатство, сколько за близость к царской семье. Если о службе княгининого мужа ничего особенного сказать нельзя, то брат Ивана Пронского, Михаил Петрович, относился к числу приближенных к царю Алексею Михайловичу лиц. Он оставался «ведать Москвой», когда в страшную эпидемию 1654 года выехали из столицы и царская семья, и патриарх Никон, вызвав бурю негодования москвичей. М. П. Пронский до конца не оставлял обезлюдевшего города, хоть и понимал опасность, которая ему грозила.

«После Симонова дни (1 сентября. – Н. М.) моровое поветрие, – писал М. П. Пронский царю, – умножилося, день ото дни болши прибывать учало; и на Москве, государь, и в слободах православных христиан малая часть оставается, а стрельцов от шести приказов и един приказ не осталось, и из тех достальных многая лежат больныя, а иные разбежалися, и на караулах отнюд быти некому. А церкви соборныя и приходския мало не все стоят без пения, только в Большом соборе (кремлевский Успенский. – Н. М.) по се число служба вседневная, и то с большею нуждою... А приказы все заперты, дияки и подьячие многия померли, а домишки, государь, наши пусты же учинилися; людишка померли мало не все».

11 сентября М. П. Пронский сам стал жертвой эпидемии. Предвидя свой конец, он двумя днями раньше подписал завещание, исполнителями которого назначил, между прочим, брата Ивана, сестру Ульяну, жену Б. П. Шереметева и дочь, княжну Анну.