Боярские дворы

Между тем загадка закручивалась крутой спиралью. «Строганова Васса Ивановна, жена именитого человека Григория Дмитриевича Строганова, дочь князя Ивана Ивановича Мещерского жила 38 лет 5 месяцев 5 дней, в супружестве жила 20 лет умерла против 16 марта 7231 года с среды на четверг 3-й недели Великого поста, в 7 часу ночи» – гласит надпись на могильной плите в церкви Петра и Павла у Яузских ворот. В обстоятельном повествовании о покойной удивление вызывал год смерти – 7231, в переводе на современное летосчисление – 1723-й. Какая же Строганова хлопотала годом позже о «чинах», вспоминая, кстати сказать, и своих сыновей?

Родословные справочники не обошли именитейшей фамилии Российской империи. Григорий Дмитриевич Строганов, женат дважды, первая жена Васса Ивановна Мещерская, вторая – Мария Яковлевна Новосильцева, трое сыновей: старший, Александр, год рождения 1698-й, средний, Николай, год рождения 1700-й, младший, Сергей, 1707 года. Судя по дате смерти Вассы, молодые Строгановы должны были быть ее сыновьями, и если предположить, что отец поспешил сразу после похорон вновь жениться, слишком маловероятно, чтобы мачеха взялась хлопотать за взрослых и самостоятельных пасынков. Но Строганов-старший и не мог жениться в 1724 году – его уже девять лет не было в живых, и вот причина, почему жена, вернее, вдова, а не он сам, хлопотала о чинах сыновей.

Кузьминки. Вид Померанцевой оранжереи и части парка. 1841 г.

Григорий Строганов умер 21 ноября 1715 года. Слишком значительный для Петра I человек, слишком большой государственный деятель, чтобы его уход прошел незаметно. Деньги Строганова, безвозмездно и продуманно отдававшиеся в нужную минуту Петру, позволили подготовить и выиграть не одно сражение со шведами, лежали в основании Петербурга. «Именитый человек» не ошибался в расчетах. Подаренные суммы оборачивались льготами, привилегиями, монополиями, землями, среди которых в 1702 году было и принадлежавшее ранее Симонову монастырю село Влахернское, или Мельница, будущие Кузьминки. Доход фантастически перекрывал расход, а Петр был готов на новые поощрения, не желая упускать кредита. Недаром Строганова могла себе позволить такой уверенный тон в обращении к царю (да и категорически запрещенный кокошник на голове тоже!), недаром ее просьба была так щедро и быстро удовлетворена. А ведь совсем скоро, 30 мая 1722 года, в день своего пятидесятилетия, праздновавшегося в Казани, Петр I возвел всех трех братьев в тогда еще диковинное для России баронское достоинство.

Так кто же – Васса или Мария? Безапелляционный тон истории искусства, где охотно приводилась единственная (безусловная!) работа Романа Никитина, хитроумная уловка каталога Русского музея, назвавшего холст изображением «Марии (Вассы)», – все оставалось попросту забыть. Семейные документы не вспоминали о Вассе, зато в них хоть изредка упоминалась Мария Яковлевна, назывался и день ее смерти – 7 ноября 1734 года. Вот теперь можно было с полным основанием сказать, что загадка достигла своего апогея, если у загадок существует апогей: Григорий Строганов умер в 1715-м (множество свидетельств), Васса – в 1723-м (надгробная плита), Мария – в 1734-м.

Кузьминки. «Египетский лев» у восточного флигеля на Парадном дворе.

Что Мария пережила Вассу, не подлежало сомнению. Об этом говорили придворные хроники, упоминавшие имя и отчество Строгановой. И, казалось бы, ничего не значащая подробность. В 1720 году из замоскворецкой церкви Николы в Кузнецах переходит на двор жены «именитого человека» Григория Дмитриевича Строганова, вдовы Марии Яковлевны, поп, а хлопочет о разрешении служить ему в домовой церкви Александр Строганов, называющий вдову матерью. Тем самым Мария Строганова оказывалась женой «именитого человека» в 1698 году, когда родился Александр, в 1720-м, когда тот хлопотал об открытии домовой церкви в Москве, и в 1734-м, когда после смерти матери впервые делились между наследниками несметные строгановские богатства. Если бы не надгробная плита!

Чем больше открывалось подробностей из жизни Марии Строгановой, тем очевиднее становилась ошибка с Вассой. Объяснение могло заключаться либо в том, что ее вообще не существовало – родословные сборники, составлявшиеся в XIX столетии, не были безгрешными, – либо в неточности надписи.

Фрагмент экспозиции Музея русской усадебной культуры (до 2004 г.).

Подробности жизни Вассы отсутствовали. В родословиях до XVIII века женская линия почти никогда не учитывалась. Если и была такая дочь у князя Мещерского, установить даты ее жизни и смерти не представлялось возможным. Оставались похороны. В богатейших семьях они чаще всего оставляли следы. И вот после множества бесплодных попыток, в связи с розыском совсем иных данных нашлась пометка в записи патриарших выходов: на третьей неделе Великого поста в 1693 году патриарх Адриан отпевал супругу «именитого человека» Вассу Строганову, урожденную княжну Мещерскую.