Боярышня Дуняша

— Вот пираты на ремешках пристегивают простую палку и хромают, — Дуня тут же изобразила походку, при которой одна нога не сгибается. — А если у них нет руки, то они пристегивают себе крюк! Представляешь, хватают этим крюком яблоко и хрумкают его, а потом противнику по горлу — кряк! — она резко махнула рукой со зверским видом и тут же изобразила хватающуюся за горло жертву, да так ловко и правдоподобно захрипела, что наблюдающий за ней дедов холоп Гришка побледнел.

— Ты точно ненормальная, — покосился на Дуню боярич. — В церковь ходишь? — с подозрением уточнил он.

Дуня сникла и вяло кивнула, но парень неожиданно захохотал:

— Я тебя вспомнил. Матушка рассказывала о тебе. Так это ты расписала её горницу? Надо будет попросить матушку, чтобы показала.

— А ты не видел? — воспряла Дуня. — Там такая красота!!! Красотища!

— М-да, скромности тебя забыли научить, — хмыкнул он.

Девочка нахохлилась, а потом широко улыбнулась:

— Сам себя не похвалишь, никто не похвалит, а я ребёнок и нуждаюсь в одобрении, чтобы правильно развиваться.

— Обалдеть! Кто тебе это сказал? — и вновь засмеялся.

— Так чего говорить, когда я давно заметила, что если меня хвалят, то вот здесь, — девочка приложила ладошки к груди, — становится тепло, и мне немедленно хочется сделать что-то хорошее и прекрасное, а когда ругают, то думаю, как бы… — Дуня осеклась, понимая, что начала лишнее болтать, а Петр усмехнулся:

— Так чего ты про ногу говорила?

Дуня начала объяснять про протез, костыли, кресло на колесах. Они заспорили, обсуждая, что лучше и удобнее, а потом как-то быстро перешли к обговариванию деталей. Дуняша живописала о том, каким образом можно попробовать добиться хотя бы небольшой подвижности деревяной стопы, чтобы при ходьбе не делать круговых движений искусственной ногой и оба не замечали, как застыл у центрального крыльца выбежавший хозяин дома, глядя на них. Как выскочила на мороз боярыня Евпраксия Елизаровна и услышав, что её Петруша хохочет, заплакала.

Полгода назад сын вернулся из похода без ноги и с поломанной рукой. Руку вроде спасли, а ногу… Петруша выжил, но потерял интерес к жизни. Молодой, видный, красивый… он должен был по возращении жениться… отложили свадьбу. А недавно сняли лубки с руки и увидели, что она стала сохнуть.

Молодой боярич совсем отчаялся и никого к себе не подпускал, даже брата, с которым всегда был дружен. И вдруг… хохочет! Малявка Доронина разговорила его и о чём-то толкует, суетится, что-то доказывает. Евпраксия Елизаровна схватила за руку, поддерживающую её сенную девушку и зашипела:

— Накрывай на стол в семейной горнице и побольше сладостей. Дуняшке Дорониной подушки на скамью подложи.

— Матушка, уместно ли дитя со взрослыми сажать?

— Не тебе решать… а мы в узком кругу посидим, поговорим… — боярыня повернулась в сторону Спасского собора и перекрестилась. — Услышал Господь мои молитвы! Вижу знак твой…

* * *

Боевые холопы — расцвет боевых холопов 16 век, а пока (15 век) они выручают купцов, некоторых бояр.

Бояре в Москве — во время правления Ивана III начался огромный приток бояр в Московское княжество! Родословные переписи 16 века указывают на 200 фамилий, а в начале правления нашего князя (15 век) было всего лишь 50!

ГЛАВА 8

— Я знаю мастера, который возьмётся за работу, — решительно произнесла Евпраксия Елизаровна, выслушав Дуняшу.

— Только не ждите быстрых результатов, — строго произнесла маленькая боярышня, остужая пыл у воодушевленных Кошкиных. — Дело новое и требующее продумывания максимально возможного удобства.

Девочка повернула голову в сторону боярича и многозначительно объявила:

— Твоя новая нога, Пётр Яковлевич, станет надеждой для многих выбывших из строя достойных воинов.

Кошкина внимательно слушала свою гостью и не упускала из виду того, что она говорит и какие использует слова. Боярыня с первого дня их знакомства благоволила девочке, но сейчас она отмечала всестороннюю образованность своей протеже. Она даже пожалела, что малышка недостаточно высокого рода для Петруши.

Боярич же казался взволнованным и вроде даже уже не слушал Дуняшу, но когда необычная гостья сказала про других воинов, то его словно громом поразило.

А ведь верно! Не у одного него такая беда случилась! Славные мужи потеряли руки, ноги в битвах и участь их незавидна. Одни милостыню просят, другие забиваются в глухой угол своего дома, чтобы дождаться там смерти и освободить поскорее своих родных от нечаянной обузы. Никому они не нужны и всем в тягость. А Пётр может это изменить! Он всем покажет, как сделать так, чтобы вернуть прежнюю жизнь. Вот только его сохнущая рука…

Дуня заметила, что боярич воспрянул после её слов, а потом взглянул на свою руку и помрачнел. Она повернулась к боярыне и робко спросила:

— Евпраксия Елизаровна, не смею давать советы…