Боярышня Дуняша

— Чудишь ты, боярышня!

— Не тебе судить! — накинулась на парнишку Любаша. — Сказано, что делать — и делай!

Избаловала тебя боярышня подарками. Виданое ли дело: смерду судить дела боярские!

Митька сгорбился, опустил голову. Любка права была, напоминая про съестные отдарки за небольшую помощь. Где бы сирота ещё так выгодно устроился? Селяне, если брали его на работу, то все соки выжимали за еду, а боярышня кормила, да ещё с собой давала то, что продать можно. Масло он на мёд сменял, но после пожалел, потому что давеча боярышня дивную сладость дала ему попробовать — и мёд после неё простецким показался.

Любка сказывала, что на то угощение, что ему дали попробовать, полная кадка молока ушла!

А всего той сладости плитка размером в две мужеские ладони вышла. Но вкусно! До чего же вкусно! Даже ключница подобрела и сказала, что попробовала княжеское угощение.

А Дуняша торопилась. Сентябрь набирал силу, а ей хотелось многое успеть сделать. Сирота Митька вскопал ей огород, а дорожки выложил плоскими камешками. Маша тоже так захотела, и пришлось велеть Митьке ей то же самое сделать.

Всем кухонным работникам Дуня наказала очистки выносить в огороженное жердинами место, кидать и пересыпать землей, а будут опилки от каких работ — то их ссыпать туда же.

Правда, очисток было мало, потому что всё расходилось животным. Тогда Дуня вспомнила о ботве. Вот её было много, и Митька запарился сносить всё в одно место, пересыпая землей, листовым опадом, навозом и даже несколько вёдер ила с болотным торфом туда пошло.

Дуня немного запуталась в огородных делах, но решила, что чем больше — тем лучше, всё перегниёт рано или поздно. Получился целый ряд из компостных горок с неё ростом. Немного постояв возле своего творения, она велела прикрыть кучи подмокшим сеном. На неё покосились, но исполнили.

На будущее Митьке велено было не забыть закопать в землю взошедший горох и даже уплачена копеечка за этот труд.

Погода испортилась, и Дуня с Машей засели на кухне.

Ключница по велению боярыни выделила девочкам место, и под руководством Машиной няньки-воспитательницы маленькие боярышни учились заготавливать продукты впрок. И тут Дуняша тоже не постеснялась поэкспериментировать. Она с интересом училась квасить и солить, а сама в свою очередь научила сестру, её няньку и Любашку мариновать овощи. И так у них всех это хорошо получилось, что вскоре длинный ряд горшков стоял в погребе со странными надписями: салат капустный, салат морковный, свекла по-китайски, лучок по-венгерски, салат огурцовый, икра свекольная, сладкая брюква…

А фишка всех заготовок была не в том, что из нескольких ингредиентов составляли салаты или что для консервации использовали яблочный уксус, а в добавлении в маринад сладости. И нет, не сахара или меда, а патоки! Дуня ещё тогда, когда в имении собирали сладкие летние сорта яблок, попросила Машину няньку помочь сварить патоку, причем в самом густом её виде, которая получила отдельное название бекмес. Конечно, в южных странах бекмес варили из винограда, но у Дуни для эксперимента были только сладкие яблоки.

Там все просто: знай, уваривай сок, да процеживай. Единственная хитрость состояла в добавке свежегашеной извести или порошка из белой глины. Дуня не решилась использовать известь, хотя её достать было нетрудно, и взяла у гончара горшочек с белой глиной. В Подмосковье она не редкость, а в Гжели добывалась аж с 14 века. И вот, когда настала пора консервирования, то в ход пошли кусочки застывшего бекмеса, придавая овощам непривычный новый вкус. Осталось проверить, как заготовки будут храниться.

Дуня планировала зимой использовать бекмес в выпечке вкусностей. Уж больно она скучала по ним. Но когда к ней приставили Любашу, то боярышня сразу же приготовила вместе с ней ореховый щербет из молока, сливочного масла и бекмеса. Эта сладость вызвала восторг абсолютно у всех домочадцев и помогла вернуть добрые отношения с ключницей.

Управляющий имением Фёдор даже намекнул, что неплохо бы отвезти кусочек боярину Еремею на пробу.

Так и сделали, но Дуне пришлось варить новую порцию, потому что первую съели подчистую.

Совсем скоро по ночам стали подмерзать лужи, а зарядившие дожди не давали казать носа на улицу, и боярская семья вернулась в Москву, не дожидаясь окончания месяца листопада (октября).

ГЛАВА 5

— Деда, деда, мы приехали! — ещё у ворот закричала Дуняша и сорвалась приветствовать дьяка. Мария тоже хотела бежать к деду, но она уже большая и невместно ей бегать при посторонних. Девятый год уже меряет, так что пришлось ей сидеть с высоко поднятой головой, пока возница не помог слезть.

— Вот егоза! — подхватывая и подкидывая на руках младшую внучку, захохотал Еремей.

Ванюша тоже подбежал и нетерпеливо подскакивая, протянул ручки желая, чтобы его тоже подкинули.

— Машенька, а ты что же? — с улыбкой спросил её дед. Девочка спокойно подошла и чинно поклонилась.