Боясь нас

Я вошел в ее пространство, пока мои бедра не прижались к ее бедрам, и обхватил пальцем блестящую прядь. Для обычного прохожего это выглядело бы как простое объятие влюбленных, а не как утверждение власти.

— Надеюсь, у тебя будет столько же колких словечек, когда ты будешь в моей власти голая.

— Мы одни, — бросила она вызов. — Но ты никогда не разденешь меня.

— То, что я собираюсь с тобой сделать, не выдержит присутствия свидетелей. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем наказать тебя за пределы твоих возможностей. Я собираюсь заставить тебя кричать для меня, Шелли, и когда ты это сделаешь, то будешь умолять.

Точно так же, как ты заставила меня умолять.

Она закатила глаза и усмехнулась.

— Ты говоришь, как твой брат.

— Я такой же, как мой брат. — Мой тон был неузнаваем даже для меня. Доказательством моего утверждения является то, что я помог ему сделать каких-то двадцать четыре часа назад. — Я причиню тебе боль, Шелдон, и не только там, где это ранит сильнее всего. — Я коснулся ее ключицы, а затем провел пальцем по ее груди, проклиная сорочку за то, что она не позволяла мне полностью прикоснуться к ней.

— Так ты действительно рассчитываешь продолжить с того места, на котором мы остановились?

— Второй шанс может оказаться смертельным, но однажды я освободил тебя. Теперь ты моя.

— Я больше не буду любить тебя, Кинан. Это не то, что я смогу пережить во второй раз.

Я засмеялся, потому что не знал, как еще реагировать. У нас были незавершенные дела, но единственное, что я чувствовал к ней, — это гнев и похоть. Любви здесь не было места.

— Мне не нужна твоя любовь. Я просто хочу тебя. — Я не осознавал, насколько это правда, пока не произнес эти слова.

— Разве это не то же самое?

— Больше нет, — неохотно прошептал я.

Она делала вид, что скрывает это, но я не упустил муку, которая мелькнула в ее глазах, прежде чем они превратились в холодные, злые искорки янтаря.

— Держись подальше от меня, Кинан… и моей дочери.

— Я собираюсь найти нашу дочь, так что выздоравливай, Шелдон. Скоро увидимся с вами обоими.

Я обезоружил ее, и у нее перехватило дыхание, когда я накрыл ее губы своими, и черт бы меня побрал, если она не была такой же вкусной, как всегда.

Я собирался сделать своей миссией разрушить это.

ГЛАВА ВОСЕМЬ

ШЕЛДОН

Прошла неделя с тех пор, как я слышала или видела Кинана, и я все еще чувствовала его поцелуй, как будто он стоял здесь и целовал меня до потери сознания в этот момент. Огромная, напуганная часть меня надеялась, что он передумал, сдался и вернулся в ту нору, из которой вылез — или, зная Кирана, его насильно уговорили прятаться.

Это знание напомнило мне, что то, что Кинан оказался здесь, в любом случае было его ошибкой. Если бы он не настоял на поисках, я бы не переживала так.

Только это было больше похоже на злость, потому что, несмотря на то, что говорили мои губы, мое сердце все еще билось для него. Я поняла это в тот момент, когда снова увидела его, что все в нас, возможно, изменилось, но мои чувства остались прежними.

Мысли о том, что он все еще владеет какой-то частью меня, было достаточно, чтобы свести меня с ума.

У меня было такое чувство, будто я умираю внутри, но в то же время снова живу.

Но я больше не была наивным подростком. Я также была матерью, у которой был ребенок, которого нужно было защитить, и я прошла через слишком многое, чтобы снова сдаться.

В последние четыре года речь шла не столько о его интрижке с учительницей, сколько о том, что он сбежал и оставил меня с осколками нашей любви.

— Я не могу поверить в то, сколько времени это занимает, — прорычал Дэш, расхаживая взад и вперед. Я сидела на диване в гостиной, чувствуя себя отруганным ребенком, ожидающим наказания.

Киран до сих пор не вышел из тюрьмы, и расследование ни к чему не привело. Мы прочесывали каждую улицу, переулок, а иногда доходили до того, что врывались в места, выглядящие заброшенными, в поисках Кеннеди.

Я помогала с поисками, несмотря на всеобщий протест. Доктор посоветовал мне успокоиться, потому что, хотя пуля задела только висок, любая травма левого полушария мозга могла повлиять на мое зрение, речь и подвижность правой стороны.

Нашей единственной надеждой теперь было то, что Киран сможет привести нас к тому, кто ее похитил. В залоге было отказано, а посещения были ограничены, когда частный детектив выдвинул обвинения. Он был довольно непреклонен в отношении заключения Кирана после того, как получил незначительную черепно-мозговую травму, но и более значимый удар по его эго.

Выпускной был через неделю, а это также означало, что Киран пропустит его. Лэйк была опустошена и с момента ареста жила вместе со мной. Она сказала, что не может вернуться в Аризону и оставить его, несмотря на то, как он обращался с ней во время ареста, поэтому мы давали друг другу утешение.