Боясь нас

— В любом случае, камера плохой тети записала нас, когда мы проказничали в школе и она угрожала показать это отцу и всему миру, если я не сделаю то, что она хочет. Она также угрожала завалить ее, если я откажусь, а неудача означала, что твоей матери придется уехать куда-то далеко от меня, чтобы закончить школу. Я заключил сделку с дьяволом, и хотя я спас твою мать от плохой тети, я потерял ее. Я был эгоистичен, принцесса, и воспринимал твою мать как нечто само собой разумеющееся, но если ты сможешь простить меня, я обещаю провести остаток своей жизни, никогда больше не принимая ее как должное.

Он оторвался от Кеннеди и встретился со мной взглядом.

— Ты сможешь простить меня, детка?

Не знаю, как долго мы смотрели друг другу в глаза, прежде чем Кеннеди поднялась с колен отца и встала передо мной.

— Мама, прости Кинана.

— Ты ‒ маленькая предательница, — прошептала я ей, прежде чем улыбка вырвалась на свободу. Я почувствовала слезы, но проигнорировала их, потому что мне нужно было что-то сказать. — Я прощу тебя при одном условии. — Он выглядел настороженным, но посоветовал мне сказать это без колебаний. — Ты скажешь Кеннеди, что ты ее отец, и тебе лучше иметь при себе кольцо, потому что мы не принимаем ничего, кроме твоей полной преданности.

Его мальчишеская улыбка, которую я так давно знала, вырвалась на свободу, когда он сунул руку в карман и достал не одно, а два кольца.

— Принцесса, иди сюда.

Она повернулась к нему, и он взял ее левую руку.

— Кеннеди София Чемберс, ты примешь меня своим папой?

Кеннеди кивнула, ее взгляд был прикован к кольцу, которое выглядело как настоящий бриллиант, хотя и было крошечным для ее пальца. Я подавила желание отругать его за то, что он купил трехлетнему ребёнку кольцо, которое, без сомнения, стоило огромных денег. Он надел кольцо на ее крошечный палец, и, к моему удивлению, оно подошло. Он проворчал что-то по поводу смены ее фамилии, прежде чем повернуться ко мне.

В этот момент я почувствовала, как сильно мое сердце бьется в груди.

— Шелдон Чемберс, окажешь ли ты мне честь, приняв мою капитуляцию перед тобой и стать моей женой?

* * *

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

— Дай мне посмотреть на кольцо! Дай посмотреть кольцо! — кричала Лэйк расталкивала всех на своем пути, чтобы добраться до меня. Серьезно, кто-то должен был бы сказать ей о том, что мы начали называть ее «Укротительницей Кирана». В настоящее время мы готовили барбекю на заднем дворе, чтобы отпраздновать их возвращение с Гавайев.

Она ликовала и ворковала над моим обручальным кольцом, прежде чем заплакать.

— Я знала, что он, скорее всего, перестанет быть трусом.

Все вокруг засмеялись, кроме Кинана, который надулся. Он все еще мог быть таким ребенком. Были дни, когда Кен была более взрослой.

— Так, когда свадьба?

— Двадцать четвертого ноября. За два дня до дня Благодарения.

— Я так рада за тебя, что готова расплакаться.

— Думаю, ты уже…? — я кивнула на Кирана, заработав удар локтем в живот. Он закатил глаза и начал покусывать ее шею, и вот так обо мне забыли. Мне пришлось откашляться, чтобы снова привлечь их внимание.

— Ребята, вы когда-нибудь пользовались спальней?

Я не раз заходила к ним во время весенних каникул. Это было сразу после рождения Кеннеди, и я впервые увидела, как они занимались этим на кухонной стойке. Конечно, это был его дом, но все же…

— Кинан, убери свою невесту из моей сексуальной жизни, — ответил Киран. — Кто-то может подумать, что ты не можешь угодить своей женщине.

Нас окружил смех, и хотя основной шуткой была я, я была в восторге, увидев, что они пытаются еще раз. Они все еще ходили вокруг друг друга на цыпочках, но часть напряжения рассеялась. Их связь начала восстанавливаться на похоронах Джона, вскоре после его смерти. Я была там, несмотря на свое решение держаться подальше от Кинана, потому что не могла заставить себя не присутствовать. Бывали дни, когда Кинан натыкался на какую-нибудь вещь Джона, и, пока я ждала его, нависала темная туча, но, как всегда, он возвращался ко мне.

— Шелли, могу я поговорить с тобой наедине? — не дожидаясь ответа, он взял меня за локоть и повел в дом своего детства, который теперь стал нашим.

— Если ты тащишь меня, чтобы заняться сексом, то я же просила тебя дать мне перерыв. Мы делали это на стиральной машине за час до начала барбекю.

— Я нашел письмо, — сказал он, закрыв дверь в нашу спальню.

— Хм?

— Письмо о зачислении в колледж в Стэнфорд. Я нашел его спрятанным в твоем ящике для трусов.

— Что ты делал в моем ящике для трусов?

— Не в этом дело. Почему ты мне об этом не рассказала?

— Потому что я решила не поступать.

— Чего-чего?

— Я решила не поступать. Стэнфорд находится в Калифорнии.

— Я прекрасно знаю, где он находится. Чего я не понимаю, так это почему ты упускаешь эту возможность?

— Потому что наша жизнь здесь, в Сикс Форкс.

— Нет, Шелли, наша жизнь там, где мы находимся, пока мы вместе, — он покачал головой, и я почувствовала себя отруганным ребенком. — Я разочаровался в тебе.

Теперь я была тем, кто надулся.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала, Кинан? Уже слишком поздно.