Боясь тебя (ЛП)

Лили.

Что она здесь делает и где ее одежда? Она была полностью обнажена, даже без одеяла. Я не понимал почему, но знал, что это неправильно. Ее здесь не должно быть. Этих мужчин здесь быть не должно.

Мне в голову пришла страшная мысль. Был ли я здесь, чтобы убить ее? Иногда, когда они хотели наказать других детей, они заставляли меня это делать. Детей было намного легче убить, чем взрослых. Они назвали это дополнительной практикой. С другими детьми все было по-другому, и каждый раз мне было больно, потому что они заставляли нас драться. Они хотели, чтобы я проявил себя, поэтому мне не нужно было просто убивать их, я должен был сражаться с ними до смерти.

— Это просто еще один способ укрепить тебя, раб, — сказал Фрэнк.

Все жестокие поступки, которые они совершали, всегда преследовали одну и ту же цель. Разве они не знали, что я не хочу быть крутым? Я хотел веселиться так, как по историям веселятся другие дети. Лили всегда рассказывала мне о своей жизни с родителями и старшим братом. Она сказала мне, что у них даже была собака, которая с ней играла. Я видел немного собак, но собаки, которых я видел, были злыми и страшными.

— Все в порядке. Давай устроим это шоу на гастролях. Клиенты становятся нетерпеливыми. Они хотят увидеть, на что способны наши свежие таланты. Сними с мальчика одежду и уложи его на кровать.

Чьи-то руки оказались на моих тряпках, хватая и стягивая их. Я не хотел, чтобы они забирали мою одежду, но я знал, что лучше не драться с ними.

— Сегодня ты станешь мужчиной. — По комнате разнеслись хохот и улюлюканье, но я не понял шутки.

Когда моя одежда была сброшена, мои глаза встретились с мужчиной, который выделялся среди остальных. Его одежда была опрятной, и у него не было тяжелой брони, как у остальных мужчин. Он смотрел с властным видом.

Когда я наконец обнажился, меня толкнули к кровати. К Лили. Она заметно дрожала, и ее глаза умоляли меня помочь ей. Я не знал как. У меня не было оружия, и я был напуган не меньше, чем она. Просто я умел намного лучше это скрывать.

Подойдя ближе, я заметил свежие синяки, покрывающие ее тело. Должно быть, они ее избили. Они всегда били ее, и она всегда терпела, но никогда не делала того, что ей говорили. Я ее не понимал. Я не знал, как она могла быть такой трусихой. Все, что ей нужно было сделать, это сдаться, и избиение прекратится. Ей больше не придется плакать или голодать.

Наконец я добрался до кровати, она села и потянулась ко мне.

— Киран…