Бойня

Наверное, глупо поддерживать в Молли надежду – а надежда у нее есть. Иначе зачем бы она каждый день бегала за его почтой. Пусть бегает, какое-никакое занятие. Играть с котом и читать детские журнальчики все же маловато для оставшейся в одиночестве восьмилетней девчушки.

Дочка и в самом деле одинока. Даже мысль вызывает чувство дискомфорта: одинокая восьмилетняя девочка. Может, настоять, чтобы читала школьные учебники? Решала задачи? Само собой, Хелена занималась с Молли, чтобы та не оказалась в отстающих, но уверенности, что этого достаточно, не было никакой. Пожалуй, даже наоборот. Хорошо… а какой выбор? Если бы продолжала ходить в школу в Йиму… детская травля еще страшнее. И успокаивающая мысль: достаточно. Больше чем достаточно. Когда вся эта история закончится, Молли будет знать не меньше, а скорее даже больше, чем ее одноклассники.

Когда закончится…

Мастер потянулся, спустился по лестнице, хотел было, как полагается, потереться о ногу, но, заметив древесную пыль, плюнул на правила хорошего тона и начал кататься в опилках. Она топнула ногой, кот подпрыгнул от неожиданности и осуждающе уставился на нее.

– Молли! – засмеялась Хелена. – Иди сюда, пора стирать твоего любимца.

– Что ты наделала? – Молли, прыгая через ступеньку, спустилась в подвал.

– Я? Посмотри на нас. Кто выглядит виноватым?

– Бедный Мастер! – Молли попыталась стряхнуть опилки, но кот увернулся, в два прыжка преодолел подвальную лестницу и исчез.

– Он на правильном пути. Иди открой ему дверь.

– А почему ты его не пропылесосила?

– Я? Думай, что говоришь. А то и тебя вываляю в опилках!

Дочь раздраженно хмыкнула и исчезла так же быстро, как и появилась.

Что пошло не так? Она же хотела пошутить, развеселить, подбодрить девочку, а получилось наоборот. В Молли вселился дух противоречия. Скорее всего, ей и в самом деле скучно. Целую зиму никого не видит, кроме матери. Можно понять. И через неделю с ума сойдешь, а тут месяцы.

Хелена сменила истертую наждачную шкурку. Может быть, нарушить заданный порядок? Свозить Молли в Эрегрунд, оттуда на пароме добраться до Грэсё? Поесть на природе, послушать птиц. Страшно… а почему страшно? Ни у кого не вызовет подозрений. Подумаешь, большое дело – мама с дочкой на экскурсии. Никто и не заметит.

Начинается паранойя, решила Хелена. Конечно, никто на них и не посмотрит.

Сняла фартук, стряхнула, как могла, опилки и поднялась в дом. От такого предложения у дочки сразу поднимется настроение.

– Молли? Ты где?

Никто не ответил.

ВСТРЕЧАЙТЕ ДЕТЕЙ, КОТОРЫМ НЕ ГРОЗИТ ОЖИРЕНИЕ

Глория глазам своим не верила. На вкладке снимок крошечной девочки на горчично-желтом больничном одеяле. Большие, совершенно круглые глаза, розовые ручонки сжаты в кулачки. Живот над подгузниками стянут белой повязкой. И ниже подпись: “Операция проведена в Каролинском госпитале в Стокгольме”. Сотни будущих родителей давно высказывали интерес к проекту, и сегодня наконец выполнено первое вмешательство.

Сжав зубы и задыхаясь от ярости, Глория подошла к окну. Черный после дождя асфальт, кое-где белые зернистые островки выпавшего града. Небо с каждой минутой темнеет, наливается сизо-розовым адским светом – готовится к новой грозе.

Вернулась к столу и заставила себя дочитать статью.

У толстых родителей гораздо чаще рождаются дети с избыточным весом. Нельзя забывать о генетической предрасположенности. Попытки ознакомить родителей с необходимой информацией, а также эксперименты с голоданием во время беременности удовлетворительных результатов не принесли. Поэтому принято решение о превентивном лечении детей с риском ожирения.

Пилотные исследования проведены учеными в Институте питания.

Рядом с кроваткой стоял человек в белом халате и победно усмехался. Глорию так и передернуло от этой улыбки. Стефан Морд, гласила подпись, детский хирург. Детский…

При сегодняшнем уровне науки мы можем точно предсказать, кому из детей грозит ожирение, а кому нет. И это не догадки, а статистически достоверные цифры. Дети ожиревших матерей быстро набирают избыточный вес. Девять из десяти. Вопрос только в том, насколько рано проявится эта тенденция. Поэтому мы должны разорвать этот порочный круг. Наследственность – главное и тайное оружие эпидемии ожирения. Она продолжается, заражая поколение за поколением.

Вмешательство совсем несложное – вариант бандажирования желудка. В возрасте от двенадцати до четырнадцати месяцев желудок перетягивают силиконовой лентой, разделяя на два отдела – верхний, небольшой, и нижний. Двенадцатиперстную кишку подшиваем к верхней части. Таким образом, желудок сам блокирует избыточную нагрузку, он не в состоянии принять пищи больше, чем необходимо для поддержания жизнедеятельности. Через год операцию повторяют, препятствуя заложенной в мышечной структуре тенденции к растяжению.