Бойня продолжается

Где-то около двух часов корпус корабля угрожающе заскрипел и затрещал, а потом начал заваливаться на бок. Когда он остановился, жестокий крен полов стал еще сильнее. К счастью, большинство пациентов лежало в гамаках или подвесных койках, так что, если не считать небольших ушибов, мы отделались хорошим испугом. Но доктор Майер, только раз взглянув на свой лазарет, тут же объявила:

- Будь все проклято! Здесь оставаться опасно.

Нас спешно эвакуировали на землю. Настелили импровизированный пол из панелей, а из пластиковой оболочки разорванных газовых баллонов соорудили палатки. Я видел огни, в какой-то момент услышал стук дождевых капель, но там, куда меня запрятали, было относительно сухо. Над нами висело что-то вроде тента. Я был привязан к доске и не видел, кто лежит на соседней раскладушке. Позже я выяснил, что это Бенсон. Ему раздавило ящиком грудь, он едва мог дышать. Он был подключен к аппарату искусственного жизнеобеспечения, и его хрипящие вдохи и выдохи напоминали звук глохнущего мотора.

Протянули аварийное освещение, и время от времени доктор Майер или кто-нибудь из ее ассистентов проходили мимо и кудахтали: одобрительно надо мной и расстроенно над Бенсоном. Самое большее, что они могли сделать в данной ситуации, это держать нас в тепле и ждать утра. Никто не мог ответить, где Лиз и спасательные вертушки, и я чувствовал, что допущена какая-то чудовищная ошибка.

Позже рядом со мной остановился Шон. Он дал мне флягу и несколько брикетов "НЗ".

- Что происходит? - спросил я. Сначала он не хотел отвечать, но я схватил его за руку. - Черт бы тебя побрал, я не ребенок! От меня у вас не должно быть секретов. Где генерал Тирелли? Где вертушки?

- Уцелевших еще ищут. Вертушки будут здесь утром.

- Кто ищет? И что насчет вертушек из Юана Молоко? Тех, что доставляли гелий?

Шон скривился, как от боли.

- Все ищут. Но к нам движется колонна червей. Они идут по следу, который мы оставили от самой мандалы. Вертушки ставят дымзавесу и распыляют аэрозоль. Если это не поможет - сбросят объемные бомбы.

- Как далеко они?

- Они могут прийти к утру. Нам предстоит драка.

- Достань огнемет и отнеси меня в цепь…

- Я скажу лейтенанту Зигелю.

- Мне надо повидать его, Шон.

- Я передам ему. Он страшно занят.

- Он не будет против. Ему нужна моя помощь.

- Капитан. - Шон был чрезвычайно вежлив. - Послушайте меня. У вас повышенная чувствительность к депрессантам центральной нервной системы, поэтому вам ввели препараты серии ПКД. Вас накачали наркотиками по самые жабры, у вас галлюцинации, как на видеодисплее, и дать вам в руки огнемет - полнейший идиотизм.

- Спасибо за откровенность, но я в порядке.

- Это и есть самая большая галлюцинация.

- Шон, мне надо найти Лиз.

- Капитан, почему вы не хотите довериться кому-нибудь хоть на минуту?

Вы же не можете все делать сами.

- Потому что они все испортят! Шон, я единственный, кто знает…

Он уложил меня обратно на подушку.

- Если вы встанете с кровати, то лишитесь ноги. Если потребуется, я привяжу вас сам. А потом, когда вы будете крепко привязаны… - Он плотоядно покосился на меня. - Ну, этого достаточно, чтобы вы вели себя хорошо?

- Шон, пожалуйста!

- Нет. - Он разозлился. - Послушайте меня. Все под контролем…

- Я тебе не верю.

- Ну и катитесь к такой-то матери! - заявил он. - Я стараюсь помочь вам, черт возьми!

- Это не помощь! Хочешь действительно помочь мне? Достань костыль, палку, что-нибудь!

- Черт с вами.

Шон закинул ружье за плечо и вынырнул из-под тента. У него ружье? Что за?…

Позже я услышал сигналы тревоги и сирены. Потом взрывы, шипение огнеметов и ракетных установок. Мне показалось, что я чувствую запах гари.

Кто-то пробежал мимо тента, но на мои крики не откликнулся. Я остался наедине со своим страхом, самыми худшими опасениями и смертельными хрипами Бенсона. Когда половозрелая медузосвинья получает увечье или погибает, ее тело насыщается сигнальными гормонами, и еще не родившиеся медузопоросята приходят в чрезвычайное возбуждение и начинают отчаянно прогрызать себе путь наружу из тела родителя.