Бойся собственной тени!

— Все, что я сделал, я должен был сделать. Всегда есть возможность предать или умереть. То и другое – просто, но я выбрал борьбу. Борьбу за право жить свободными людьми в свободной стране. Мы не платим дань Османской империи, отражаем турецкие набеги.

— А те, казненные?

— Предатели.

Фанатичный блеск в глазах, уверенность в справедливости каждого своего поступка… Мне стало страшно. Такие одержимые фанатики во имя благой цели были способны на любые злодеяния.

— Я вышвырнул со своей земли иноземцев, — Влад подошел к окну, долго смотрел на кружившийся в полутьме рой снежинок. Его лицо еще сильнее осунулось, постарело. – Валахия свободна. Надолго ли? Силы не равны. Константинополь пал, у Венгрии проблемы… А мы держимся. Я не сдамся, Елена. Нельзя сдаваться, как бы трудно не было. На слабость нет права. Бороться до конца, вопреки всему… и победить.

— Только так, — Елена подошла, взяла его за руку. – Ты справишься, я верю в это.

Усилием воли я вырвала себя из невероятных воспоминаний. В голове возникли кое–какие идеи, но сейчас было не до них – срок встречи с тенью неумолимо приближался. Вокруг все оставалось по–прежнему – лежали на полу выскользнувшие из рук журналы, тихонько тикали часы, заглядывало в окно солнце, но я сама изменилась, почувствовала себя другим человеком. Мне удалось разорвать паутину страха и сомнений, поверить в собственные силы.

— Нельзя сдаваться, как бы трудно не было. На слабость нет права. Бороться до конца, вопреки всему… и победить.

Я представила лицо Дракулы – суровое, волевое, его огненный, обжигающий взгляд. Окажись Влад на моем месте, он бы не стал раскисать по пустякам. Что из того, что за мной гонялись призраки, в голове раздавались чужие голоса, а страх не позволял пользоваться обычным лифтом? Все это еще нельзя было назвать поводом для отчаянья. В жизни всякое случается, и многим было намного хуже, чем мне теперь. Другие побеждали, а я?

— Нет права на слабость, — повторила я, встала с дивана, расправила плечи. – Ты еще пожалеешь, что привязалась ко мне, глупая, мерзкая тень. Очень пожалеешь!

***

Неожиданно стемнело. За окном вовсю светило солнце, а комнату наполнили густые сумерки. Я крепче сжала в ладони доставшийся в наследство от Аманды осколок камня. Когда пальцы ощущали его шероховатую, казавшуюся теплой поверхность, становилось легче, крепла уверенность в собственных силах. Не знаю, что на самом деле представлял из себя этот камешек, но для меня он стал настоящим талисманом.

Солнце вновь вернулось в комнату. Послышался тихий–тихий скрип, лба коснулось легкое дуновение ветерка… Я не сомневалась – тень начнет запугивать меня, взвинчивать нервы. Расчет был прост: когда душа находится в смятении, ее легче подчинить чужой воле. Тень всегда поступала одинаково – запугивала, доводила до отчаянья, а потом превращала человека в своего раба. Но со мной такие фокусы не пройдут. Я сумела справиться со своими страхами этой зимой, когда меня преследовал зловещий белый всадник, сумею постоять за себя и теперь.

«Справишься? Посмотрим…».

Отвратительный голос проникал в мозг, как липкая, разъедавшая все на своем пути кислота. Я крепче сжала в ладони осколок древнего камня. Главное – не паниковать, не верить своим глазам и не поддаваться на провокации. Тень станет запугивать меня казавшимися абсолютно реальными галлюцинациями, а я должна критически относиться ко всему, что вижу и чувствую. Черный призрак не имел плоти, а потому не мог причинить физический вред. Он мог завладеть душой, но я была готова к этому сражению и верила в свою победу.

Медленно, словно нехотя завертелись лопасти стоявшего на столе вентилятора. Вспыхнул и погас свет. В кухне по–звериному взвыл холодильник… Что это – иллюзия, наваждение, или тень могла вызывать сбои в электросети? Вентилятор крутился все быстрее, казалось, он вот–вот взлетит, но вместо этого, накренился набок, медленно сползая к краю стола.

Кроме жужжания мотора был слышен и другой звук. Я напрягла слух – кажется, в ванной сорвало краны. Только этого не хватало! Что скажет Вероника Викторовна, когда придет домой и увидит залившие сияющий паркет лужи?!

— Стоп, Яна, ты, кажется, увлеклась…

Я тряхнула головой, еще крепче сжала камень. Нельзя всерьез раздумывать о том, как мне влетит от Светкиной мамы, если на самом деле ровным счетом ничего не случилось. Вода не текла на пол, вентилятор не крутился, как бешеный – все это было наваждением, а я едва не поддалась на подстроенную тенью провокацию.

— Спокойно, спокойно…

Вентилятор с грохотом рухнул на пол. Он разлетелся на множество кусочков, одна из лопастей просвистела в опасной близости от моего лба. У ног упал оставшийся включенным в розетку провод. Его оголенный конец искрил, крошечные ослепительно–белые молнии скакали по полу. Окажись он чуть ближе, для меня могло бы кончится все. Эта мысль полоснула по нервам, как отточенное лезвие бритвы. Страх становился все сильнее, и разум уже не мог контролировать ситуацию.