Бойся своих желаний [СИ]

— Странное место вы выбрали для похорон, — я посмотрела на высокие мраморные колонны, лепнину и французские окна первого этажа. — Как-то мало это напоминает похоронное бюро.

— Это здание ковена, — Алексей впервые за утро, наконец, что-то сказал. — С магами принято прощаться именно здесь.

Возле входа нас встретил Андрей, выехавший в город еще вечером, чтобы проследить за последними приготовлениями. В свете полученной из дневника информации, мне это показалось несколько подозрительным. В поездке не было никакой необходимости. Все вопросы решались в телефонном режиме. Со стремительным развитием современных технологий поездки куда либо для приобретения чего-либо или для получения услуг стали, мягко говоря, не актуальны. Интернет сделал для нас все максимально доступным. Обувь из Штатов? Да запросто! Е-Бей тебе в руки и попутного ветра в спину. Закажи обувку через посредника и через месяц вышивай по главной улице города, преисполнившись гордости от маленькой загогулины с логотипом, отпечатанной на стельке новых туфель. Услуги? Еще проще. Десятки фирм на выбор, готовые эти самые услуги предоставить, да еще и постараются это сделать так, чтобы в следующий раз ты обратился именно к ним. Хотя в случае заказа гроба — это звучит несколько цинично. Но такова селяви. Кто-то рождается, кто-то умирает, а кто-то делает на этом деньги. Именно поэтому вечернее отсутствие Андрея выглядело несколько подозрительным. Хотя, может, я преувеличиваю и стараюсь увидеть того, чего нет и в помине. Не знаю. Может, Андрею нужно было время, чтобы проститься с Мариной без свидетелей? Погоревать в одиночестве, утерев скупую мужскую слезу, отпустить любимую, ведь в толпе этого сделать не удастся. Нда. Красиво излагаю. А если убийца он? Зачем ему нужно было срываться из дома вчера вечером? Да мало ли. Ни одной связной мысли по этому поводу в голову не приходило. Да и с мотивом пока было туго. Убийство из ревности? Как-то мало верится. Мирился же он с тем, что Марина была женой другого. Причем, мирился годами. Прав на нее у Андрея не было. Были чувства. Тайные, заставляющие кровь бежать быстрее, а от того еще более сладкие. Хотя странно, такие отношения долго не длятся, ну пол года, год от силы. Затем чувства постепенно сходят на нет, начиная тяготить обе стороны, постепенно переходя в привычку и тихонько угасая. А тут еще один момент — Марина была женой друга. Не думаю, что это не угнетало Андрея. Не тот он человек, по крайней мере, мне так кажется. И если он пошел на связь с женой друга, то чувства к ней были очень сильны. И что тогда получается? Любовниками они могли быть и дольше года. Марина успела от него устать, на горизонте появился кто-то третий. Вот он ее от глубины противоречивых чувств и кокнул. Почему противоречивых? Да просто все «Я ж из-за тебя … нехорошая такая… друга предал, пошел буквально на сделку с совестью. А ты вместо того, чтобы ценить нашла кого-то левого!». Примерно так. Про амулет и его свойства знал, возможность имел, вроде и мотив нарисовался. Н-дааа. Хватит, не место и не время для умствований. Все равно ничего кроме противоречивого бреда в голову не приходит.

Андрей провел нас в зал с телом. Помещение было большим, пол мраморным, стены расписаны в стиле Бориса Вальехо, только не настолько откровенно эротичные. Основной упор сделан на стихию огня и людей, управляющих, любующихся и сливающихся с ним. Посреди этой красоты на возвышении стоял гроб, вокруг которого кружили молчаливые люди, возлагая цветы и венки. Атмосфера была на редкость угнетающей.

— Мы сегодня собрались здесь, чтобы проводить в последний путь Марину Митрофанову, талантливого пиромага, жену, дочь и просто замечательного человека… — вещал высокий седой мужчина.

Церемония началась пару минут назад, а мне уже захотелось сбежать отсюда, настолько все было пафосно и неестественно. Почему-то не верилось в скорбные лица людей, которые здесь собрались. Зная ее, уверена, практически каждому из здесь присутствующих Марина умудрилась сделать какую-нибудь гадость. Вон мины постные, а в глазах не отражается печаль. Или им все равно? Только стройная, ухоженная женщина в шляпке с вуалью возле гроба искренне плачет.

— Коль, — я тихонько дернула его за рукав пиджака. — А кто та дама в шляпе?

— Ш-ш-ш, — шикнули на меня из-за спины, пришлось отойти в сторону, чтобы нормально поговорить.

— Это ее мать, Евгения Николаевна Лопухина. Говорят, что из тех самых Лопухиных, которые князья, правда это или нет, не знаю. Сейчас модно обрастать титулованными предками, — он обнял меня за плечи. — Ты как?

— Нормально, — отмахнулась я. — Как на похоронах. Ничего приятного, но терпимо.

Ведущий не замолкал ни на минуту, рассказывая всем, насколько замечательным человеком была усопшая. Стоящий с другой стороны гроба Алексей был подавлен и мрачен. Время от времени он ловил на себе взгляды матери усопшей, но подойти и обнять ее не решался, хотя это было логично. Женщина потеряла дочь, он жену, они должны были поддержать друг друга, но почему-то это не происходило.