Бойся своих желаний [СИ]

Я и правда собиралась в магистратуру, способности позволяли, так почему не использовать представившуюся возможность на полную катушку, особенно, если твое будущее в этом обществе напрямую зависело от уровня силы и от полученного образования. Именно так и ни как иначе. Так я смогу построить карьеру и обезопасить себя со всех сторон по максимуму. Хотелось ли мне занять место в совете ковена? Нет. Это уже политика, а там, где она — слишком много грязи. Не хочу мараться.

За нашим разговором внимательно следил, сидящий в углу Аристарх, тот самый оперативник из убойного отдела, вот уже пять лет успешно сотрудничавший с ковеном. Мужчина импозантный, лет пятидесяти, но еще очень крепкий, жилистый. Седина коснулась висков и легкими мазками прошлась по коротко стриженному затылку. Лучики морщин избороздили лоб. Волевой подбородок выдвинут слегка вперед. Глаза в этот момент были похожи на штормовое море. Он хмурился, и было видно, что сдерживает себя из последних сил.

— Матвей, — Аристарх подчеркнуто обращался именно к нему, полностью игнорируя меня. — Тебе не кажется, что мы занимаемся полной ерундой?

— Почему? — встрепенулась я, посмотрев в его сердитые глаза.

Эту реплику я восприняла как личное оскорбление. Да еще и это подчеркнутое игнорирование. Было неприятно.

— А потому, девочка, — он сделал ударение на последнем слове, — что дела-то никакого нет. А есть фантазия не в меру ретивой девицы, которая начитавшись детективов, захотела славы Агаты Кристи. Нет тут состава преступления! Ничего нет! Ни серии, ни убийств, ни убийцы! Есть несколько трупов людей, даже не трупов, горсток пепла и все! Ни улик, ни остаточных следов магии, ничего! — в зале наступила звенящая тишина, все замерли, повернув головы в наши стороны. — О какой серии ты вообще говоришь? — он ткнул в меня пальцем. — Какие у тебя для этого основания? Есть тела, над которыми надругались? На которых есть следы насилия с сексуального характера? Их мучили? Истязали? А? — В зале стояла оглушающая тишина, а он, не обращая внимания, продолжил безжалостно растаптывать то, что было смыслом моей работы уже больше недели. Я понимаю, не срок, но уж слишком близко я приняла к сердцу эти смерти, а посему мне было вдвойне обидно слушать его. — Почему вы все, — он обвел гневным взглядом группу, — пошли на поводу у сопливой девчонки? Вам нечем заняться? Группу собрали! — он горько ухмыльнулся. — Маньяка ищем! Бред!

— Вы не правы, — прошептала я. Голос подозрительно сел. Слышать что-то подобное в свой адрес было неприятно и горько. — А как же тогда это?

Я обвела рукой стройные ряды фотографий, с которых на меня смотрели улыбающиеся лица молодых женщин, похожих как родные сестры.

— Это? — во взгляде у него проскользнула насмешка и превосходство. — Совпадение и не более того.

— Господа, — от входной двери раздался спокойный голос Алексея. — Я думаю, на сегодня рабочий день закончился, тем более что уже, — он взглянул на наручные часы, — дело идет к восьми. Завтра на свежую голову все обсудим и примем решение.

Ребята себя упрашивать не стали, быстро покинув помещение. В мою сторону никто не смотрел. Никто кроме Матвея. Тот выглядел немного виноватым и даже попытался задержаться, чтобы что-то мне сказать, но Алексей на него так глянул, что того ветром сдуло. Не прошло и пяти минут, как этаж опустел.

— Поль, — Алексей подошел ко мне и взял за руку. — Ты сильно расстроилась?

— А как ты думаешь? — я подняла на него полные слез глаза. — Как ты думаешь? Если ткнуть тебя носом в дерьмо, тебе будет очень приятно? За что он так со мной?

Казалось, судебные баталии прошлых лет должны были меня закалить, сделав черствой и бездушной, ставившей логику и здравый смысл превыше всего. Так почти и произошло. Вот именно почти. Но раньше я не имела дела со смертями, благоразумно решив для себя, что это не мое, не могу я в этом копаться, выискивая виновного. Другие могут, но только не я. Дело Петра не в счет, там у меня не было выбора. Каждый должен заниматься тем, к чему лежит душа. А у меня не лежала. И я была не готова к бессмысленности происходящего. Наверно именно поэтому слова Аристарха так на меня повлияли, пробив брешь в выстроенной давно броне.

Я всхлипнула. Слезы покатились по щекам неудержимым потоком. Было так обидно, так горько. Хотела ли я прославиться и утереть нос бывалым сотрудникам? Да ни боже ж мой! Мне было слишком страшно и обидно из-за внезапно оборвавшихся жизней молодых девушек. Им еще жить и жить, детей рожать, воспитывать, пить эту жизнь пригоршнями, а не лежать пеплом в штатной урне где-то за городом. Мне было жалко и других, сгоревших. Но там люди свое отжили, и это было не так трагично. Да, каждый год, который они не прожили — это невосполнимая потеря. Но… Я воспринимала каждую смерть слишком близко, чтобы пройти мимо и не попытаться сделать хоть что-то. Из-за этого обвинения Аристарха были вдвойне тяжелы и несправедливы.

Алексей подошел ко мне вплотную и притянул, положив мою голову к себе на плечо.