Бойтесь своих желаний…

– Очень рад слышать это, потому что приобретение такого большого количества акций значительно повлияло на размеры вашего капитала. Мы должны надеяться, что их стоимость больше не опустится.

– Полагаю, вы убедитесь, что компания в скором времени сделает объявление, которое порадует как акционеров, так и Сити.

– Это очень хорошие новости. Могу еще чем-либо быть вам полезным сейчас?

– Да. Я бы хотел, чтобы вы перевели тысячу фунтов на счет в Цюрихе.

– К сожалению, должен объявить совету о своем решении об отставке.

Первой реакцией коллег Росса Бьюкенена были шок и неверие, за которыми тотчас последовал всеобщий протест. Один директор оставался безмолвным – единственный, кого сообщение не удивило. Быстро стало ясно, что почти каждый член совета не желал ухода Бьюкенена. Председатель дождался, когда все успокоились, и затем продолжил.

– Я тронут вашей преданностью, но считаю своим долгом сообщить: основной держатель акций ясно дал понять, что я больше не пользуюсь его доверием, – сказал он, сделав ударение на слове «его». – Он напомнил мне, и вполне справедливо, что я своей властью лоббировал постройку «Бэкингема», и это, по его мнению, оказалось в лучшем случае поступком необдуманным, а в худшем – безответственным. Мы уже пропустили сроки сдачи двух этапов постройки, и расходы компании в настоящее время превышают бюджет на восемнадцать процентов.

– Тем больше у вас оснований оставаться на мостике, – сказал адмирал. – Капитан покидает терпящий бедствие корабль последним.

– В этом случае я считаю нашей единственной надеждой мой уход с корабля, – возразил Бьюкенен.

Одна-две головы опустились, а Эмма со страхом почувствовала, что ей нечего сказать, чтобы переубедить Бьюкенена.

– Из опыта мне известно, – продолжил он, – когда бы ни возникали обстоятельства, с которыми мы сейчас сталкиваемся, Сити ищет новое руководство для решения проблемы, причем решения скорого. – Росс поднял взгляд на своих коллег и добавил: – Не думаю, что вам придется искать кандидатуру мне на замену вне нашего коллектива.

– Возможно, если мы назначим руководящий комитет с миссис Клифтон и майором Фишером, – предложил Энскотт, – такое решение может успокоить нервы наших хозяев, сидящих в лондонском Сити.

– Боюсь, Энскотт, они сочтут этот шаг временным компромиссом. Если когда-либо в будущем Баррингтонам понадобится взять больший кредит, ваш новый председатель должен отправляться в банки не с шапкой в руке, но с доверием – самым важным словом в лексиконе Сити.

– Поможет ли делу, Росс, – Эмма впервые на собрании назвала председателя по имени, – если я дам ясно понять, что моя семья полностью доверяет вам как председателю и хочет оставить вас в этой должности?

– Был бы очень тронут, однако Сити не изменит решения и посчитает это всего лишь жестом. Что же касается меня лично, Эмма, я искренне благодарен вам за поддержку.

– Вы можете всегда рассчитывать и на мою поддержку, – вклинился Фишер. – Я с вами до конца.

– В этом-то и проблема, майор. Если я не уйду, очень может статься, что настанет этот самый конец – конец великой компании, какой мы ее знаем, а смириться с этим я не могу.

Председатель обвел взглядом сидевших за столом: не желает ли кто высказать мнение? Но на этот раз все как будто согласились с тем, что жребий брошен.

– Сегодня в пять пополудни, после закрытия фондовой биржи, я объявлю, что по причинам личного характера подал в отставку с поста председателя совета директоров «Пароходства Баррингтонов». Однако, с вашего согласия, продолжу отвечать за текущие дела компании до назначения нового председателя.

Возражавших не нашлось. Через пять минут собрание завершилось, и Эмма не удивилась, когда Фишер спешно покинул зал заседаний. Двадцать минут спустя он присоединился к коллегам за ланчем.

– Тебе понадобится разыграть свой главный козырь, – сказал Мартинес, когда Фишер доложил ему подробности случившегося на собрании акционеров.

– Что за козырь?

– Ты мужчина, а в этой стране не существует компании, включенной в котировальные списки биржи, председателем совета директоров которой числилась бы женщина. Да и немного в стране сыщется компаний с женщиной в составе совета.

– Эмме Клифтон свойственно ломать стереотипы, – напомнил ему Фишер.

– Возможно, но не знаешь ли ты, кому из твоих коллег-директоров может прийтись не по душе идея видеть председателем совета женщину?

– Нет, хотя…

– Хотя?..

– Точно знаю, что Ноулс и Энскотт голосовали против разрешения пускать женщин в помещение гольф-клуба «Роял уиверн» в дни матчей.

– Тогда намекни им, как ценишь их принципиальную позицию и что сам поступил бы точно так же, будь ты членом клуба.

– Уже, – сказал майор.

– Ну, значит, два голоса у нас в кармане. А как насчет адмирала? Ведь он холостяк.

– Адмирал под вопросом. Помню, он воздержался, когда кандидатуру Эммы впервые внесли в список членов совета.

– Предположительно третий голос.

– Но даже если они меня поддержат, это всего лишь три голоса, а все остальные, я твердо уверен, поддержат миссис Клифтон.