Бойцовская честь

Удивившись такому чуду, тот, естественно, был в таком шоке, что не смог ничего сделать, как отдать гражданину Межжонову его права. А зря. Ведь если Полтавский – предусмотрительная сволочь, то второй мой друг – сволочь злопамятная. Поэтому именно сейчас лейтенант Кириенко стоял и зевал на посту, еще не осознавая, что ему едут мстить. Сотрудником он был опытным. Внимание на виляющий из стороны в сторону джип он обратил сразу – такого трудно не заметить. Посему он, зевнув еще раз, лениво сделал шаг в сторону проезжей части и махнул палочкой. «Ленд Ровер» послушно остановился. Неторопливо подойдя к тонированному стеклу, гаишник поднес руку к виску и вдруг оказался лежащим с разбитым носом на земле. Кириенко еще не сообразил, что произошло, а на его голову уже посыпался мусор и раздался презрительный голос:

– Пошел на (цензура), мусор!

После чего по голове лейтенанта Кириенко ударили красным пластиковым ведром.

Джип резко стартанул с места, оставляя после себя клубы дыма и лейтенанта Кириенко, лежащего на земле посреди всякого хлама, который ему высыпали на голову.

Первая мысль, которая посетила голову славного лейтенанта, – это то, что надо слушать старших по званию. А именно майора Романова, который каждый раз орет на них за то, что они выходят «в поле» без оружия. Вторая мысль настолько нецензурная, что ее приводить даже немножко стыдно.

В отличие от своего коллеги с соседнего поста, сержант ДПС Виктор Смекальчук аттестацию прошел честно. И именно сейчас Виктор, глядя на бесконечный поток автомобилей, лениво размышлял о совершенно житейских вещах. Начинающие водители иногда наивно думают, что инспектор ДПС, стоящий на посту и внимательно глядящий на поток машин, максимально сконцентрирован и только и ждет, как бы остановить правонарушителя. В действительности сейчас сержанту было наплевать. Он только что вернулся с обеда и думал только об одном: зачем было так обжираться и когда кончится этот бесконечный день? Но с виду смотрелся он словно древний дозорный, готовый остановить нарушителя даже ценой собственной жизни. Он же все-таки аттестацию прошел.

От внутреннего самобичевания по поводу обжорства сержанта отвлек голос по рации:

– Твою мать! Да я ему глотку перегрызу! Смекальчук! Восьмой! Только останови его!

– Не понял! – отозвался Смекальчук, сначала даже не узнав лейтенанта Кириенко с соседнего поста.

– Что не понял?! Черный «Ленд Ровер Спорт» Екатерина 666 Ульяна Александр! – заорал голос из рации. – Любой ценой мне этого ублюдка достань! Понял?!

В подтверждение слов старлея раздалось бибиканье возмущенных водителей, и сержант увидел тот самый «Ленд Ровер», из-за которого так взбеленился лейтенант. Не заметить его было трудно. Он ехал задом. По встречной. Вернее, то по встречной, то по своей полосе. Стабильности никакой. Ехал медленно. Смекальчук выхватил рацию и сообщил:

– Восьмой! Он остановился!

Слово «остановился» тоже не совсем корректно – «Ленд Ровер» деликатно ткнулся задом в стоящий на обочине «каблук», из которого высунулся ошалевший от такой наглости водитель и заорал благим матом на идиота, купившего права. Пробежав метров пятьдесят до места ДТП (при этом сытый желудок взбунтовался не на шутку от такого поворота событий), Смекальчук подскочил к водительской двери и вежливо постучал в тонированное стекло. За спиной сержанта раздался вой сирены, затем звук тормозов и топот ног. В следующий миг его оттолкнул лейтенант Кириенко и дернул ручку двери. С громким криком: «Сука! Не получилось удрать!» – лейтенант вытащил мужчину лет сорока из кресла водителя и начал бить прямо посередине проезжей части. Стоящие, как статуи, остальные менты просто не решались подойти и даже остановить сошедшего с ума офицера, который бешено метелил безвольное тело водителя.

Лейтенант Кириенко еще не знал, что сегодня он попадет в репортаж Первого канала. Он не знал, что через два месяца с него снимут погоны, а через пять месяцев он получит три года (условно, конечно же). Сейчас его волновало только одно: он хотел разорвать ненавистного водителя и даже не заметил проезжающую мимо побитую «Ладу» четырнадцатой модели, за рулем которой сидел молодой человек с черными кругами в районе сгиба локтя. Еще он не знал, что молодой человек, сидящий за рулем этой «Лады», орал благим матом:

– Какого хрена! Какого хрена я на это подписался! Полтавский, урод! Ты какого хрена в меня иглой тыкал!

За два часа до похищения

Леха рухнул на сиденье и протянул пакетик:

– Вот. Твою мать, в первый раз наркоту покупаю. Говорят, будет штырить часов шесть, плюс память отбивает начисто.

– То, что нужно, – кивнул Андрей. – Отлично.

– Что «отлично»?! – рявкнул Леха. – Ты бы видел, куда мне пришлось зайти! Грязный притон какой-то! Твою мать… еще захожу и прямо в коридоре тело лежит, мне этот нарк и говорит – это Димка. Худющий такой. Он всегда тут зависает… Ужас, я вам говорю…

– Ты чего так нарка обдолбанного испугался-то?! – спросил я.