Бойцовский клуб

Пистолет был дорогим, и я боялся, что соль испортит его.

Все прошло на удивление легко. Я выполнил указания механика. Вот для чего нам требовались пушки. Вот как нужно было делать домашнее задание.

Каждый должен был принести Тайлеру двенадцать водительских прав. Это означало, что каждый принес в жертву двенадцать человек.

Я припарковался за углом и сидел, пока не закончилась смена Раймонда Хессела в круглосуточном «Корнер-март». Около полуночи, когда он ждал ночного автобуса, я подошел к нему и сказал: привет.

Что до Раймонд Хессела, Раймонд не сказал ничего. Может, решил, что мне нужны его деньги, минимальная оплата труда, четырнадцать баксов из бумажника. О Раймонд Хессел, двадцати трех лет, как твои слезы катились по стволу моего пистолета, прижатого к твоему виску! Нет, дело было не в деньгах. На свете есть не только деньги.

Ты даже не поздоровался.

Причина не в твоем маленьком, жалком бумажнике.

Я сказал: хорошая ночь, прохладная, но ясная.

А ты даже не поздоровался.

Я предупреждал: не беги, иначе мне придется застрелить тебя в спину. Я достал пистолет, на мне были латексные перчатки, на случай, если оружие когда-нибудь станет уликой. А на нем не будет ничего, кроме высохших слез Раймонда Хессела, белого, двадцати трех лет, без особых примет.

Тогда я привлек твое внимание. Твои глаза настолько расширились, что даже в свете фонаря я увидел, что они зеленые, как антифриз.

Ты понемногу отступал всякий раз, когда пистолет касался твоего лица, словно дуло было раскаленным или ледяным. Пока я не сказал: стой на месте, и тогда ты позволил пистолету коснуться тебя, но запрокинул голову подальше от дула.

Ты отдал мне свой бумажник, как я просил.

Имя на водительских правах: Раймонд К. Хессел. Ты живешь на Беннинг Ю-В, дом 1320, квартира «А». Видимо, это подвал. Обычно подвальным квартирам дают буквы, а не номера.

Раймонд К. К. К. К. К. К. Хессел, я обращался к тебе.

Ты запрокинул голову подальше от пистолета и кивнул. Да, верно, ты живешь в подвале.

У тебя в бумажнике лежали фотографии. Твоей матери.

Тут тебе пришлось открыть глаза и одновременно увидеть фотографию улыбающихся мамочки и папочки и пистолет, но ты справился, а потом снова закрыл глаза и заплакал.

Ты остынешь, о дивное чудо смерти. Вот ты человек – а вот предмет, и мамочке с папочкой придется звонить престарелому доктору и просить твои зубные снимки, потому что от твоего лица почти ничего не осталось, а мамочка с папочкой всегда ожидали от тебя большего, и нет, жизнь несправедлива, и вот к чему все свелось.

Четырнадцать долларов.

Это, спросил я, твоя мама?

Да. Ты плакал, хлюпал, всхлипывал. Сглотнул. Да.

У тебя был читательский билет. Абонемент видеопроката. Карточка социального обеспечения. Четырнадцать долларов наличными. Я хотел взять проездной на автобус, но механик сказал: только водительские права. Просроченный студенческий билет муниципального колледжа.

Ты чему-то учился.

К этому времени ты уже рыдал, поэтому я сильнее прижал пистолет к твоей щеке, а ты начал пятиться, пока я не сказал: не двигайся, или ты покойник. Так чему ты учился?

Где?

В колледже, сказал я. У тебя есть студенческий билет.

О, не знаю, всхлип, хлюп, угм, соп, всякому. Биологии.

Послушай меня, Раймонд К. К. К. Хессел, ты умрешь очень скоро, сегодня. Через секунду или через час – тебе решать. Давай, ври. Скажи первое, что придет в голову. Сочини что-нибудь. Мне плевать. У меня пушка.

Наконец ты отвлекся от крошечной трагедии в собственной голове и начал слушать.

Вставь пропущенные слова. Кем хочет стать Раймонд Хессел, когда вырастет?

Пойти домой, сказал ты, просто пойти домой.

Быть не может, усмехнулся я. Но после этого, как бы ты хотел провести свою жизнь? Если бы мог делать что угодно?

Придумай что-нибудь.

Ты не знал.

В таком случае, ты покойник. Поверни голову.

Смерть наступит через десять, девять, восемь…

Ветеринаром, ответил ты. Ты хочешь быть ветеринаром.

То есть возиться с животными. Для этого нужно учиться.

Слишком много учиться, добавил ты.

Ты можешь надрывать задницу в колледже, Раймонд Хессел, или умереть. Выбирай. Я сунул твой бумажник в задний карман твоих джинсов. Значит, ты действительно хочешь лечить животных? Я убрал соленое от слез дуло от одной щеки Раймонда и прижал к другой. Этим ты всегда мечтал заниматься, доктор Раймонд К. К. К. К. Хессел?

Да.

Не врешь?

Нет. То есть да, не вру.

Ладно, сказал я и прижал влажное дуло к твоему подбородку, а затем к кончику носа, оставляя блестящие мокрые круги твоих слез.

В таком случае, возвращайся в колледж. Если проснешься завтра утром живым, найдешь способ вернуться туда.

Я прижал влажное дуло к каждой щеке, потом к подбородку, ко лбу и там его и оставил. Ты все равно что покойник, сказал я.

У меня твои права.

Я знаю, кто ты, где живешь. Я сохраню твои права и приду, мистер Раймонд К. Хессел. Через три месяца, затем через шесть, через год, и если не вернешься в колледж, чтобы стать ветеринаром, то ты покойник.

Ты не ответил.