Бойцовский клуб (перевод Д.Савочкина)

Мой шеф смотрит на правила, затем смотрит на меня.

Я говорю: «пятое правило — без обуви и рубашек во время боя».

Мой шеф смотрит на правила, затем на меня.

«Может быть, — говорю я, — этот совершенно больной хуй использует карабин „Игл Апаче“, потому что у „Апаче“ тридцатизорядный магазин, и весит он всего девять фунтов. В „Армалите“ магазин всего пятизарядный. С тридцатью патронами наш совершенно охуевший герой может пройти по струне до конца, выловить всех вице-президентов и ещё оставить по пуле на каждого директора.

Слова Тайлера вылетали из моих уст. А я был таким милым парнем.

Я просто смотрю на своего шефа. У моего шефа голубые-голубые, васильково-голубые глаза.

«У полуавтоматического карабина „J & R 68“ тоже тридцатизарядный магазин, и он весит всего семь фунтов».

Мой шеф просто смотрит на меня.

Это страшно, рассказываю я. Наверное, это кто-то, кого он знает долгие годы. Наверное, этот парень всё про него знает, где он живёт, где работает его жена и какой дорогой его дети ходят в школу.

Это чудовищно, и вместе с тем очень, очень скучно.

И на кой чёрт Тайлеру понадобилось десять копий правил бойцовского клуба?

О чём я совсем не обязан был говорить, это о том, что я знаю о кожаных салонах, провоцирующих выкидыши. Я знаю о бракованных тормозных огнях, которые выглядят достаточно прилично, чтобы спихнуть изделие торговому агенту, но отказывают через две тысячи миль.

Я знаю о реостате системы кондиционирования, который нагревается так сильно, что воспламеняет дорожные карты у вас в бардачке. Я знаю, сколько людей сгорело заживо из-за вспышки в топливном инжекторе. Я видел, как людям отрезали ноги по колено, когда турбонасос взрывался и пробивался сквозь противопожарную перегородку внутрь пассажирского салона. Я выезжал в поля, где видел дотла сгоревшие автомобили, и видел отчёты, где в графе «ПРИЧИНА АВАРИИ» значилось «неизвестна».

«Нет, — говорю я, — это не моя бумажка». Я беру бумажку двумя пальцами и вырываю её из его рук. Краешек бумаги должно быть распорол ему большой палец, потому что его рука сразу взлетела ко рту, и он начал усиленно сосать с широко открытыми глазами. Я скатываю бумажку в шарик и швыряю её в мусорную корзину возле моего стола.

«Может быть, — говорю я, — вам не стоит тащить ко мне весь мусор, который вы подбираете».

Воскресный вечер, я иду на «Вернувшихся Мужчин Вместе», и подвал Троицкой Епископальной практически пуст. Только Большой Боб, и я пришёл еле волоча ноги, с каждой мышцей скрученной и раскрученной, но мое сердце всё ещё стучит, и мысли проносятся в голове маленьким торнадо. Это бессонница. Целую ночь твои мысли носятся в воздухе.

Всю ночь напролёт ты задаёшь себе вопрос: «Я уже заснул?», «Я вообще спал?» Хвала богам, руки Большого Боба вытягиваются из рукавов его футболки, набитой мускулами и такой твёрдой на вид. Большой Боб улыбается, он очень рад меня видеть.

Он думал, что я умер.

«Да, — говорю я, — я тоже».

— Что ж, — говорит Большой Боб, — у меня хорошие новости.

«Где все?»

— Это и есть хорошие новости, — говорит Большой Боб, — группу распустили. Я пришел сюда просто на случай, если заглянет кто-нибудь, кто не знает.

Я падаю с закрытыми глазами на один из мягких сборных диванов.

— Хорошие новости в том, — говорит Большой Боб, — что есть новая группа, но первое правило этой группы — я не должен о ней говорить.

О-о.

Большой Боб говорит:

— И второе правило этой группы — я не должен о ней говорить.

О-о, твою мать. Я открываю глаза.

Блядь!

— Эта группа называется бойцовский клуб, — говорит Большой Боб, — и она собирается ночью каждую пятницу в заколоченном гараже за городом. В четверг ночью есть другой бойцовский клуб, который собирается в гараже ещё ближе.

Я не слышал ни об одном из этих мест.

— Первое правило бойцовского клуба, — говорит Большой Боб, — ты не говоришь о бойцовском клубе.

Среда, четверг и ночь пятницы Тайлер — киномеханик. Я видел квитанцию его зарплаты на прошлой неделе.

— Второе правило бойцовского клуба, — говорит Большой Боб, — ты не говоришь о бойцовском клубе.

В субботу ночью Тайлер ходит в бойцовский клуб вместе со мной.

— Только два человека на один бой.

В воскресенье утром мы приходим домой избитые и спим до полудня.

— Только один бой в одно время, — говорит Большой Боб.

В воскресенье и в понедельник вечером Тайлер обслуживает столики.

— Ты дерёшься без рубашек и обуви.

Во вторник вечером Тайлер дома, делает мыло, заворачивает его в обёрточную бумагу и отправляет заказчику. «Пейпер Стрит Соуп Кампани».

— Бой, — говорит Большой Боб, — будет продолжаться столько, сколько нужно. Это правила, которые придумал парень, придумавший бойцовский клуб.

Большой Боб спрашивает:

— Ты его знаешь?

— Я сам никогда не видел его, — говорит Большой Боб, — но знаю, что его зовут Тайлер Дарден.

Пейпер Стрит Соуп Кампани.

Знаю ли я его.

«Я нь знаю», — говорю я.

Может быть.

13