Бойцовые псы

— Ну! — сказал Леха, восхищенно глядя на тамаду. — Вот вас бы, Григорий Теймуразович, министром внутренних дел! Враз бы с преступностью покончили. В смысле с теми, кто взятки берет. И менты самые первые… Совсем моих старух, что сигаретами торгуют, загоняли… Я вот только на взятки и работаю. А порядок, спросите хоть Генриха Николаевича, в его префектуре поддерживаю образцовый. Жаль, он рано ушёл, даже не выпили с ним, как собирались, а то бы он засвидетельствовал…

Он пробормотал ещё что-то нечленораздельное под угрожающими взглядами всего стола и замолчал, обессиленно махнув рукой.

— Я могу продолжать? — спросил Григорий Теймуразович, движением руки остановив своих «шестерок», готовых разорвать Леху. — Так вот, почему бы нам, людям, полагающим, будто они контролируют Москву, не выяснить наконец в своем кругу, со всей откровенностью, кто именно в последнее время терроризирует наш с вами прекрасный город? Кто убивает наших предпринимателей и милиционеров? Вот вы все можете, положив руку на сердце, заверить нас, сказать со всей определенностью перед лицом мученической смерти нашего товарища: это не мы! — И он повел указательным пальцем, как стволом пистолета, налево, на сторону авторитетов. Те снова переглянулись.

— Если честно, то гарантий никаких… — заговорили авторитеты между собой. — Мало ли идиотов…

— Может, «отморозки» какие-нибудь…

— Не, не может того быть. Скорей всего, азеры какие… Они там с травкой пасутся…

— Не, откуда у них снайперы, сам подумай…

— Ну наняли кого-нибудь, хохла, что ли… Мало ли… Те тоже там приключений на свою ж… ищут…

— Не, начальники, не по адресу. Одного мента замочить — куда ни шло. И сразу — деру куда подальше… Но чтоб целое отделение мочить? И то бы с начальника начали…

— Не, не может того быть. А вот поймать этого мокрушника, эту суку, надо бы.

— Так ловите! — сказал Григорий Теймуразович. — Ловите совместно с милицией! Я, как официальное лицо, обращусь в Городское управление, передам им ваше желание помочь правоохранительным органам. Если, конечно, вы все сейчас скажете, что такое желание у вас есть… Преодолейте наконец традиционное неприятие, сломайте во имя памяти покойного лёд ваших отношений!

Присутствующие снова с недоверием посмотрели друг на друга.

— А потом? — спросил Лёха, приоткрыв осоловелые глаза. — Потом они нас будут вязать, воспользовавшись только что родившимся с таким трудом доверием… Ну а как иначе? Им семьи кормить надо? Надо.

— Потом — разберемся, — недовольно поморщился Григорий Теймуразович.

— Вот если бы они какую бумагу совместную о мире и согласии подписать согласились, а вы, Григорий Теймуразович, выступили бы нашим посредником и гарантом… Мы ж понимаем, что все не просто так… Я правильно говорю? Как, кореша, поддерживаете?

— Ну, — поддержали кореша, они же братки. — Вот это бы — самое то.

— Или организуем свой общественный фонд содействия правоохранительным органам в их нелёгкой борьбе с организованной преступностью и коррупцией в их собственных сплоченных рядах. Я давно этот замысел вынашиваю, да все случая не было заявить.

— А что, и организуем… — заговорили кореша. — Тебя, Лёха, туда председателем.

— Не, только не меня… — отмахнулся Лёха. — Предлагаю Ермака. Он ещё с отсидки не вернулся, месяц остался, но по административной части, как бывший метрдотель, вполне справится… Он, правда, Минаевский рынок просил. А я обещал. Но потом мне напомнили: рынок за Анзором закрепили. А свободных на сегодня не осталось. Не на вещевой же его бросать?

— Ну, — снова поддержали братки. — Анзора обижать нельзя. А общественный фонд Ермак потянет.

Гости в штатском смотрели и слушали, приоткрыв рты и забыв обо всем на свете. И стали переглядываться, как только Лёха снова поднял наполненный фужер.

— Вот за это выпьем, — сказал Лёха и толкнул локтем Седова. — А ты что молчишь, умная голова? Посоветовал бы. Или растерялся малёк? Я вот тоже в толковище с ментами никогда участия не принимал. А приходится, слышь, время такое. Григорий Теймуразович правильно сказал…

Седов пожал плечами. Поднял голову, встретился взглядом с Григорием Теймуразовичем.

— Вы, простите, кто? — спросил Григорий Теймуразович. — Где-то видел вас, а вот где — не припомню.

— Это Альча, кореш мой, вместе отбывали наказание, хотя по разным статьям, — сказал Леха, ударив Седова по плечу. — Нормальный мужик, таких ещё поискать, на телевидении служит, может, вы по ящику его видели?

— Простите, не припомните, где и когда мы могли с вами встречаться? — продолжал щуриться Григорий Теймуразович. — Может быть, ваша фамилия мне что-то подскажет?

Седов улыбнулся, пожав плечами.

— Я недавно стал членом правления банка «Куранты», — сказал он. — Хотя, возможно, вы действительно могли видеть меня по телевизору.

— Выпьем сначала, — вклинился Лёха. — Договорились уже. Потом под столом познакомитесь… — И поднял наполненный фужер. — У всех налито?

— А фамилия моя вряд ли вам о чем-то скажет, — не терял нити разговора Александр Петрович. — Седов. Продюсер. Хорошо и давно знал Валерия Эдуардовича.