Бойцовые псы

— Не в том дело, — помотал головой Чурилин, словно избавляясь от наваждения. — Если не проголосовало всего-то несколько десятков человек, значит, можно установить, кто именно. Ведь некоторые из них в это время могли там просто отсутствовать, понимаешь? Например, еще до выборов уехали. Ведь ты сам слышал, как об этом радостно распинался председатель избирательной комиссии. Значит, можно в принципе узнать, кого именно не было в Сосновске в эти дни! И сравнить их фамилии с фамилиями тех, кто был в это время в твоей чёртовой гинекологии!

— Вы всё ещё думаете… — с сочувствием покачал головой Скворцов. — Боюсь, Дина Ивановна права: вы зациклились на своей версии. Тамошняя прокуратура подтвердила, что у Дмитрия Мишакова — алиби, он был дома во время всех последующих убийств… И разве сам Каморин вам об этом до сих пор ничего не сказал?

— Не считай меня идиотом! — сварливо сказал Чури-лин. — Мало ли что он сказал или не сказал… Ему было не до этого, он баллотировался… А я никак не могу забыть ни разговора Баранова с Артикуловым, ни того, что Баранов грешил именно на Мишакова! И не могу понять — почему! А также не могу забыть телефонный разговор Мишакова перед отъездом из Москвы, который ты же записал… Вспомни еще раз! Он явно боялся сказать что-то лишнее, боялся, что засекут номер, по которому он звонил… Успели определить всего-то первые три цифры. Но разве они ни о чем не говорят? Триста шестьдесят два! Как раз район возле Выхино, где предположительно проживала эта девушка… А главное, он был чересчур доволен, когда я его отпустил.

— А с чего ему плакать? — хмыкнул Скворцов.

— Я неудачно выразился. Он не радовался, нет, он торжествовал, как пацан, которому, удалось обмануть учителя и сбежать с урока.

— Это уже дебри психологии, — покрутил головой Скворцов. — Радость или торжество… Или почему Баранову Мишаков показался чем-то подозрительным.

— Вы всё время забываете, что Мишаков-то был не один! — воскликнул Чурилин. — Прочти ещё раз мою беседу с Барановым! Мишаков там был не один, с девушкой. Если это она — уж ее-то Баранов не мог не узнать! И только поэтому понял, что его выследили! А не потому, что Мишаков показался ему подозрительным.

— Не знаю… Первые три цифры номера телефона — вот это другой разговор. Это еще куда ни шло. Это — конкретно.

— Ладно… не будем терять время, — уязвлено пробурчал Чурилин. — А сейчас найди мне Алпатову! Пусть она по своей, милицейской линии свяжется с Сосновском. И пусть разузнает, кто именно не участвовал в голосовании. Их всего-то, сам слышал, несколько человек на весь город.

Скворцов снова пожал плечами, удивляясь блажи начальства. И передал Алпатовой по пейджеру, чтобы позвонила в Сосновск и узнала фамилии тех, кто не участвовал в голосовании…

Между тем Чурилин снова стал рассматривать его записи, недовольно сопя и покачивая головой.

— Нисколько не удивлюсь, если все эти бедные женщины начнут нам, мужикам, мстить! — сказал он. — Вот хоть эта, Адамова… Или Загоруйко. Или Нелюбина.

— Вы бы всё-таки объяснили мне, — наморщил лоб Скворцов. — С одной стороны, как вы полагаете, это месть. Допустим. Очень похоже. С другой стороны, вы продолжаете в душе подозревать этого самого Мишакова, полагаясь не на факты, а на свое чутье. Он что, мстит за свою подругу, даже находясь далеко, за две тысячи километров, от места совершения акта возмездия? Как это ему удается, вы можете сказать?

— Ну да, Мишаковой здесь быть не может, поскольку он не женат… — вспомнил Виктор Петрович, продолжая разглядывать список Скворцова.

— Вы не слушаете меня, Виктор Петрович? — обиделся Скворцов.

— А что я тебе отвечу, если я сам не знаю? — пожал плечами Чурилин. — Вот позвонит она в избирательную комиссию, узнает все как есть, и тогда я, может, от Мишакова отстану… А ты от меня. Сейчас меня другое интересует, если ты понял… Я посмотрел тут кое-какие бумаги, пока вы втихомолку смеялись над моим маразмом… И всё как-то странно складывается с этим городом Сосновском и тамошним следователем Камориным. И убивают там как-то почем зря — кого надо и кого не надо… Стариков сначала, потом того, кто их убил. Или депутата прежнего… И везде наш герой Каморин каким-то образом присутствует и молодцом себя показывает.

— Что вам кажется странным? — спросил Скворцов. — Он же местный следователь. И успешно расследовал эти убийства. Или вы его тоже в чем-то подозреваете?

— Он разоблачил убийцу депутата, и он же был избран на его место… Как тебе это нравится? Ну, будто специально убили, будто Каморину кто-то дорогу расчищает…

— Вот вы уже подозреваете своих товарищей по работе… — сказал Скворцов. — Так мы знаете до чего дойдём, если перестанем доверять друг другу? Это тридцать седьмым годом пахнет.

— А может, кто-то как раз на такое доверие априори и рассчитывает? — не успокаивался Чурилин. — Может такое быть?