Бойцовые псы

— Извините, надо идти, меня ждут… — сказал он, боясь, что всё, сейчас он не выдержит. Он уже не мог смотреть Нине в глаза, отводил их в сторону, как если бы она могла в них что-то прочитать.

— Ну уж позвольте себе хоть сегодня никуда не торопиться… — Женщины так и стреляли глазами то в его сторону, то в сторону Нины, удерживая его за руки.

— Ниночка, не стой, приглашай человека, видишь, Павел Романович стесняется, ждет, что ты скажешь… Хоть чайку с нами попить бы остались. А то и винца… Колю бы лишний раз помянуть, а? Ну пожалуйста…

— Останься, — сказала ему Нина. — Хоть ненамного…

Он посмотрел на часы. Скоро должны увозить Валета. Надо, чтобы Валет до самого конца верил, что все идет, как запланировано. Что он, Каморин, как и обещал, организует ему побег. Иначе Валет впадёт в панику. Перестанет ему, Каморину, верить, как верил до сих пор, и тогда ему крышка… Нет, здесь оставаться нельзя ни на минуту. Нельзя и расслабляться, как он позволил себе сейчас. И вот результат: чуть расслабился, как сразу же почувствовал, чего все это ему стоит.

— Надо идти, — сказал он Нине, — меня ждут.

Она внимательно на него посмотрела, согласно кивнула. Замечательная из нее жена, подумал он. Даже слишком. Так и будет вздыхать по своему Коле.

* * *

Валета вывели во двор СИЗО в наручниках. Следом спешно выбежал Злобин и сел в кабину водителя. Валет пошарил вокруг взглядом, увидел Каморина и сразу успокоился — порядок. А то уж Бог знает что пришло в голову.

Каморин смотрел ему вслед бесстрастно, как бы не видя. Потом, когда за Валетом и конвойными закрылась дверь фургона, вышел со двора. Главное, он увидел сейчас, как изменилось выражение лица Валета. Валет продолжал ему верить и на него надеяться.

…Он сел в свой «жигуль» возле суда и оглянулся. Кажется, никто не обращает на него внимания. Вот это и плохо, что никто… Как докажешь потом алиби? Если, конечно, возникнет необходимость… Он посигналил. К окну подошла Светочка Абросимова, секретарь суда, юная и цветущая, всегда смотревшая на него с детским восторгом. Он сделал ей знак, чтобы выглянула в форточку.

— Что случилось, Павел Романович?

— Слушай, я забыл там одну выписку из протокола следствия по делу Агапова. Не в службу, а в дружбу, вынеси, пожалуйста. Прямо в общей папке.

— А что мне за это будет? — игриво спросила она.

— Будет, будет, вот съезжу в Челябу, отвезу бумаги, привезу тебе гостинцев.

— Я что, маленькая? — деланно надулась она.

— Слушай, нет времени. Мне ещё придётся заехать в авторемонт на улице Серова, мне там обещали шипованную резину, а то все покрышки по нынешним гололедём сжевало. А потом ещё до Челябы гнать. Так что только к ночи вернусь… Но ты жди!

Так оно и было на самом деле. Заехать на улицу Серова надо обязательно — пусть его там видят! Возьмет резину и погонит напрямую за «воронком», в котором везут Валета… Он должен успеть догнать их до моста! Иначе потом все неимоверно осложнится…

— Вы там поосторожней, Павел Романович! На шоссе лёд — как стёкло, — крикнула она, и это, конечно, все слышали… Вот и хорошо, что лёд, хорошо, что все слышали, подумал он.

Он, как всегда, рассчитал все верно. До минуты. Дорога была на удивление пустынна, машин на ней — ни встречных, ни попутных — почти не видать, и, может быть, как раз потому он сразу приметил в сумеречной по-зимнему дали фургон, что перевозил Валета…

Каморин прибавил ходу, стараясь на всякий случай идти по правой полосе, чтобы его не заметили в зеркало заднего обзора… А если бы и заметили, то не сразу.

Он плавно, не торопясь подкатил к «воронку»… Впереди был поворот на мост через реку Миасс. Самое ответственное место… Он достал припасенный для такого вот крайнего случая ствол — не табельного «Макарова», а мощный ТТ — и ухитрился, зажав его одной рукой, навернуть на ствол глушитель — мало ли что… На всякий случай… И еще раз оглянулся назад. Шоссе было пустынно. А хоть бы кто и ехал, может, так даже и лучше бы получилось — со свидетелями… Он снял ТТ с предохранителя…

Вот и поворот. Он опустил стекло, выставил руку с пистолетом, стараясь прицелиться в правый скат. Как неудобно левой-то рукой! Как только машина впереди начала чуть крениться на повороте, он выстрелил. Шина лопнула, и «воронок» тут же перевернуло. Юзом заскользив на боку в сторону моста, фургон протаранил ограждение, а потом грохнулся вниз…

Лед треснул, образовалась огромная полынья, в которую медленно, но верно затягивало машину со всем ее содержимым…

Каморин оглянулся. Шоссе по-прежнему было пустынно, хотя как раз теперь самое время было бы и объявиться свидетелям… Он уже совсем было собирался уезжать, как вдруг, бросив под мост последний взгляд, заметил в сгущающихся сумерках, как в полынье возникла одна человеческая голова, потом вторая.

Выругавшись, он остановил машину и сбежал вниз под мост, снова снимая пистолет с предохранителя.

— Помогите! — заорала чья-то голова, и он узнал голос Валета.