Бойцы Данвейта

«Твой ли?.. » – подумал Вальдес. Другие глаза явились ему, такие же сияющие и прекрасные, полные любви. «Ты ее Защитник, – прозвучал мягкий голос Гхиайры. – Мы надеемся, что ты будешь беречь и защищать ее долгие годы… » Слишком долгие, мелькнула мысль. Занту наказали, лишив возможности иметь детей, и это каким-то непостижимым образом коснулось его, Вальдеса, и стоявшей рядом девушки. У нее тоже не будет ребенка, если он останется на «Ахиросе»… «Моего ребенка», – мысленно уточнил Вальдес. Время – таинственная категория, и среди его загадок была и такая: оно текло по-разному для женщин и мужчин. Для мужчины тридцать лет – часть жизненного срока, но для женщины – вся жизнь, ибо мера ее – не богатство, не слава, не битвы и подвиги, а дети и семья.

– Что вы привезли лльяно? – спросил Вальдес. – Ткани, украшения, тинтахский мед, вино или фрукты?

Инга рассмеялась:

– Им не нужна одежда, они не пьют вина и не едят фруктов. Они мохнатые, как медведи, и шкура у них такая, что защищает от зноя и холода. Ты никогда не видел лльяно, нет? Я покажу тебе на базе наши записи. Мы сделали их потихоньку, потому что лльяно…

Она продолжала говорить, но Вальдес, не вникая в смысл, только слушал звук ее голоса. Он видел лльяно – конечно, не живьем, а на учебных лентах в Сиднейской академии. Он не увлекался ксенологией, но прослушал курс, в котором были описаны все враги и конкуренты человечества – бино фаата и хапторы, дроми и кни'лина, шада, кайты, айхи, лльяно. Об этих мохнатых хищных тварях он знал гораздо больше, чем полагала Инга, ровно столько, сколько положено знать офицеру флота в чине коммаидера. Ни один земной корабль еще не встречался с лльяно в бою, но когда-нибудь придет их очередь, после дроми, хапторов или кни'лина. Он снова вспомнил слова Гхиайры и согласно кивнул. Добрососедство – редкий товар в Галактике… Очень редкий!

Кайар, больший из данвейтских спутников, поднялся в зенит. Инга смолкла. Золотистый свет струился с небес, серебряный Замок сиял, будто пытаясь затмить висевшую над ним луну, его малые башни смотрелись эскадрой фрегатов, сплотившихся боевым строем вокруг могучего крейсера. Чудилось, что эта армада ринется вверх, пробьет атмосферу и унесется в темный провал среди звезд, чтобы поспеть к сражению, в котором решаются судьбы Данвейта или, возможно, всей Галактики.

С губ Инги сорвался восхищенный вздох.

– Смотри, Сережа! Они сейчас взлетят!

Но замковые башни прочно стояли на скале. Она поднимала их к небу как стартовая эстакада, позволяя любоваться строгими изящными очертаниями.

– Я знаю, как его сделали, – промолвил Вальдес. – Не построили, а сделали – без единого сварного шва, без заклепок и крепежных конструкций. Тут, тхара, не строители трудились, а ювелиры. Изготовили маленький Замок, отшлифовали, украсили, а потом…

Глаза Инги распахнулись.

– А потом?..

– Сунули под специальный эмиттер. И Замок начал расти и расти, пока не сделался огромным и просторным, таким, каким мы его видим. – Он сунул руку в карман, нашарил монету с единорогом, но доставать ее не стал. – У лоона эо есть для этого технология. Можно уменьшить скалу и поставить на полку как украшение, а можно из хрустального стакана сделать башню стометровой высоты.

– Такого я еще не видела!

– Увидишь, тхара. Ты недавно в Конвое.

Рука в руке, зачарованные игрой лунного света, они стояли под серебряными башнями и слушали, как ветер поет в вышине. Что-то невидимое, неслышимое и почти неощутимое коснулось вдруг сознания Вальдеса. Был ли это импульс, пришедший из космической тьмы, или ментальная волна, что струилась от Инги к нему, полная тепла и нежности? Ему показалось, что некие двери готовы отвориться перед ним, но один он в них не войдет – то были врата для двоих, проход в сияющие бездны, куда его вела Занту. Ее любовь, ее желание, ее ментальная сила… Теперь он сам превратился в поводыря, в того, кто соединяет мысль и чувство и открывает дверь… куда?.. В тот сказочный край, где он летал с маленькой лоона эо? Сможет ли он привести в него Ингу?

Вальдес обнял ее, прижал к себе и закрыл глаза. Она удивленно вскрикнула, и в следующий миг озаренное светом пространство раскрылось перед ними.