Бойцы с окраины Галактики

— Я по-прежнему ставлю на вас, сир. Остальные члены Тайного совета слишком привыкли к тому, что вы по большей части молчите на заседаниях, и не замечают, что с того момента, как вы впервые почувствовали на своих плечах бремя власти, прошло уже более трех лет. — Он сделал паузу и твердо закончил: — Я всегда помню, чей вы сын, и верю в вашу породу, сир. И мне кажется, что, когда вы напомните это остальным, для многих прозрение окажется слишком горьким.

Эоней несколько мгновений пристально рассматривал лорда Эйзела, потом отвел взгляд и задумчиво кивнул. Некоторое время они молчали, потом император поднялся с кресла, подобрал с ковра стакан, взял бутылку, налил себе еще ликера и повернулся к собеседнику:

— Послушайте, Эйзел, я вижу, что вы давно были готовы к этому разговору. Почему же тогда вы никогда не затрагивали эту тему, даже намеком, даже подбором материалов в вашей папочке с распечатками?

Эйзел слегка напрягся: не может быть, чтобы император догадался… Но, вглядевшись в глаза Эонея, он с облегчением понял, что вопрос императора был совершенно искренним. Тот действительно был уверен, что принял решение абсолютно независимо. Во всяком случае, это решение.

— Я, конечно, способен на многое и гораздо лучше вашего величества разбираюсь во многих хитросплетениях большой политики и дворцовых интриг, но… Я считаю, что решения такого уровня должны приниматься только вами, и никем, кроме вас. Мое дело — дать совет, да и то, если вы об этом попросите, и быть готовым выполнить любое ваше повеление.

Эоней несколько мгновений в упор смотрел на лорда Эйзела, потом шумно вздохнул и опустил взгляд.

— Проклятье, Эйзел, я чувствую, что вы тоже дергаете за какие-то мои ниточки, но пока никак не могу понять, как вы это делаете. Возможно, со временем я разберусь… Впрочем, плевать, вы мне нужны, и то, что вы тоже каким-то образом делаете из меня марионетку, пока не вызывает у меня особого раздражения. Все пытаются делать это со мной, а вы хотя бы стараетесь быть более деликатным… — Он снова оборвал мысль и, кивнув скорее самому себе, чем собеседнику, отвернулся.

Эйзел, несколько ошеломленный последним заявлением, тихонько выпустил воздух меж зубов. Да, этот волчонок далеко пойдет. Несколько мгновений назад ему показалось, что сквозь зрачки этого юноши на него взглянул сам старый Эзарр. Эоней неторопливо допил ликер, поставил фужер на стол и, вновь подняв глаза, улыбнулся:

— Ну что ж, Эйзел, займемся делами.

Лорд-директор с готовностью вскочил и проследовал за императором к его рабочему столу.

Когда император подписал последний указ, то поднял глаза на Эйзела и негромко попросил:

— Я бы хотел, чтобы вы поделились мыслями по поводу наших проблем, Эйзел. Скажем, сегодня вечером, после ужина. Кстати, почему бы и вам сегодня не поужинать со мной в Бирюзовом зале?

Лорд-директор почувствовал восторг. Только сейчас, по слегка изменившемуся тембру голоса императора, он понял, что во время всего этого состоявшегося за бокалом ликера разговора место их беседы было защищено тщательно настроенным подавителем. Нет, молодой Эоней поразительно быстро учился. Вряд ли соглядатаи Эомирена могли предположить, что во время столь заурядной встречи может произойти что-то, заслуживающее его более пристального внимания. И вот — не только время, но и место беседы было тщательно подготовлено императором. Поэтому Эйзел одобрительно и даже несколько торжественно, стараясь, чтобы Эоней не догадался о его выводах, склонил голову в протокольном поклоне и произнес:

— Да, сир, непременно.

После чего сложил листы в папку, подчеркнуто уважительно поклонился и покинул кабинет.

Когда за ним закрылась дверь, Эоней устало откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. То, что он должен был совершить, и притягивало, и страшило его, но сейчас император почувствовал, что страх как-то отошел на второй план. Ведь хотя он уже давно понимал, что приближающееся столкновение неизбежно, и уже не раз в мыслях представлял, как будут развиваться события, но именно после разговора с лордом-директором Эоней почувствовал, что время для размышлений и страхов кончилось. Он начал действовать.