Бойцы Сопротивления

Утром, вспомнив про конверт, Колесник-Рябов вынул из него листок, пробежал глазами: «Ячейка коммунистической партии во Фреване. Настоящим удостоверяется, что Рябов Иван бок о бок с нами сражался и участвовал в освобождении Франции как командир русского партизанского отряда в количестве двадцати восьми человек. Поздравляем товарища, который проявил при этом храбрость, находчивость и смекалку настоящего командира.

Секретарь ячейки компартии города Фревана А. Детурни. Казначей — М. Куртье» {24}.

Незадолго перед этим до них дошли слухи, скорее всего пущенные предателями-власовцами, что на Родине все русские, попавшие в плен, не будут прощены. Видимо, об этом узнал и Анри. И хотя Колесник не был в числе тех, кто поверил этим слухам, от внимания Анри на душе стало теплее.

* * *

В полдень из Сен-Поля прикатил на велосипеде Дмитрий.

— Отряд в пути, — доложил он, — но среди партизан есть раненые, и он придет не раньше вечера.

Раненые и больные были и во фреванском отряде. Поэтому для поездки в Энен-Льетар нужен был транспорт. Скорее всего придется добираться узкоколейкой. Вот только ходят ли поезда?

На станцию лейтенант послал Коваленко. Назад тот вернулся довольно скоро.

— Все в порядке, — доложил он бодро, — движение по узкоколейке восстановлено. Военный комендант завтра же обещал выделить нам вагоны.

Колесник, не ожидавший такой прыти от англичан, посмотрел на него с недоверием.

— А что тут особенного? — принялся рассуждать Коваленко. — Ведь как-никак союзники, ну и чтобы не мозолили им глаза — спешат скорее от нас отделаться…

Возможно, он и прав, этот Коваленко. Но лейтенанта почему-то одолевало сомнение.

Сен-польские партизаны пришли уже поздно ночью. К немалому удивлению фреванцев, они были неплохо вооружены, помимо карабинов и автоматов, у каждого бойца сбоку на ремне висела граната, приволокли они и пару пулеметов.

— Как это вы проскочили с оружием? — удивился Колесник.

— А вот так и проскочили, — загадочно улыбнулся Исайкин.

На следующий день комендант и в самом деле выделил русским партизанам пять вагонов. Этого им было вполне достаточно, тем более что Петриченко со своими людьми не пришел. Видимо, отряд его отправился в Энен-Льетар самостоятельно.

Как только вагоны были поданы, партизаны погрузились, разошлись провожавшие их франтиреры, все принялись ждать: вот-вот к составу подцепят паровоз, и он немедленно тронется. Но уже в сумерках вместо паровоза к платформе подкатил «джип». Из него вышли знакомый лейтенант-переводчик и представительный военный в накидке, скрывающей погоны, но ясно было, что это тоже офицер. Они прошлись по платформе, вернулись к «джипу» и тут же укатили. Партизаны недоуменно переглянулись. Чем вызван этот странный визит?

Состав продолжал стоять. Лишь в полночь к нему прицепили паровоз. Партизаны думали, что теперь-то их уж наверняка отправят в Энен-Льетар, облегченно вздохнули, но вагоны еще долго катали по путям с места на место, сцепляли и расцепляли, и только на зорьке, когда уже все спали, они наконец-то тронулись в путь.

Состав катил не спеша, паровозик натужно пыхтел на подъемах, убыстрял бег при спусках. Их болтало из стороны в сторону, нещадно трясло, как в грузовике, бегущем по проселочной дороге.

Неожиданно послышался чей-то крик:

— Братцы, а ведь нас везут не в том направлении!

Все повскакивали со своих мест, прилипли к окнам.

Брезжил рассвет, вон мелькнула деревня, мимо проплыла роща. Разобраться, в каком направлении двигался поезд, было непросто. А в это время тот же возбужденный голос продолжал:

— Смотрю я, братцы, а за окном мелькнула знакомая ферма, на которой мне приходилось бывать по партизанским делам. Вначале я даже опешил: как так? Ферма находится к западу от Фревана, а мы должны ехать на северо-восток. Но потом сообразил: нас везут в противоположном направлении…

— А тебе не померещилось?

— Нет, братцы, это точно!

Как только состав остановился на каком-то разъезде, несколько человек выпрыгнули из вагонов. Назад партизаны вернулись возбужденные. И в самом деле, их везли не на восток, а на запад. К хвосту состава был прицеплен вагон с английскими солдатами. Выходит, партизаны едут под конвоем, атмосфера в вагонах еще более накалилась.

Теперь стало понятным, почему их не спешили отправлять со станции, так долго катали по путям — усыпляли бдительность.

Накануне дошли слухи, что англичане и американцы насильно грузят русских военнопленных в автомашины, увозят в порты, загоняют в трюмы пароходов и отправляют неизвестно куда. Не уготована ли такая участь и им? Одни советовали немедленно покинуть вагоны и до Энен-Льетара добираться пешком, другие решительно возражали.

— Пойти на это, — говорили они с возмущением, — это все равно, что добровольно залезать в лагерь для перемещенных лиц. На англичан и американцев можно наткнуться в любой деревне… Так что же делать?