Боюсь тебя любить

– Токи, мы не знали, что она твоя знакомая… – один из троицы выставляет руки вперед, предпринимая попытку оправдаться.

– Теперь в курсе.

Ванька ухмыляется. Я же задаюсь одним-единственным вопросом – почему они его так боятся?

– Ты чего здесь шляешься? –  спрашивает до жути скрипучим голосом.

Хочется закрыть уши ладонями от этого звука.

– Это не твое дело, Ванечка.

Напрягаю голосовые связки на максимум, а саму наконец-то отпускает это мерзкое, липкое чувство страха и неизбежности. Оно-то отпускает, но тут же появляется другое. Волнение. Дикое, зашкаливающее волнение до дрожи в коленях.

Наконец-то поднимаю скрипку с земли.

Облизываю свои обветренные губы.

Без резких движений, Тата, медленно. Именно с таким настроем я поворачиваюсь к Ваньке лицом. Ошпариваюсь его взглядом. Он просто пестрит отрицательными частицами. Становится дурно. Хлопаю ресницами, вглядываясь в темные радужки.

– Не мое дело, значит, – усмешка, – ладно.

Его пальцы сжимают мой подбородок. Когда это происходит, я чувствую наэлектризованную волну энергии, что пронзает тело. Щелчок.

– Не мое… – перекатывает буквы на языке, хмыкает и убирает руку.

Он уходит, а я все еще трогаю свое лицо. Что это было?

Озираюсь по сторонам, троица все еще здесь, но, к счастью, спеси у них поубавилось.

А еще я, кажется, совсем не чувствую ног. Дико холодно.

«Бравые» парни после Ванькиного появления, конечно же, исчезают. Меня больше никто не трогает.

Со стороны все это выглядит странно. В голове крутится так много вопросов, но озвучивать их сейчас нет смысла.

Токман продолжает свой путь, я же стою посреди парка в одежде не по сезону и растерянно смотрю ему вслед. Кожу щиплет на морозе. Быстренько застегиваю молнию на пуховике, прижимаю к себе футляр и ору Ваньке вслед:

– Ты вот так просто меня здесь бросишь?

Со всех ног бегу за ним как ненормальная.

– Почему нет? – вздергивает бровь, ни на секунду не сбавляя шаг. – Не мое дело, помнишь?!

– Серьезно? Я скоро превращусь во льдинку, – взмахиваю руками, и скрипка снова летит в сугроб. – У меня губы синие! Видишь? – тычу себе в лицо, притискиваюсь к Ивану как можно ближе. Дергаю его за руку. – Посмотри! – всхлипываю.

Приветствую всех в моей новой истории!

Очень надеюсь, что книга займёт достойное место в вашем сердечке;)

Буду очень рада поддержке! Отмечайте роман звёздочкой, делитесь впечатлениями по первой главе в комментариях и конечно, не забывайте добавить книгу в библиотеку, чтобы не потерять ❤️

2

Тата

Он цепляется взглядом за мое лицо. Прищуривается. Смотрит пристально.

У него такие безумные глаза, что по моему телу невольно проползает холодок.

Сглатываю, сжимая губы в узкую полосочку. Мне нечем дышать. Кажется, я напрочь забыла, как это делать. В голове шумно. Такой мерзкий писк и больше ничего.

Ванькины зрачки мечутся из стороны в сторону. Он за мной наблюдает, ловит каждое движение. Каждый вздох.

Проходит пара минут, прежде чем его пальцы, что незаметно накрыли мою ладонь, исчезают.

Он делает шаг назад, а его губы расползаются в кривой усмешке.

– Если ты не дружишь с головой и шляешься в такой мороз в одних трусах, я тебе тут не помощник, – снова хмыкает и улыбается. Гаденько так улыбается. Глаза бы ему выцарапала.

Ванька возобновляет шаг, а я еще пару секунд нахожусь в каком-то ступоре. Меня словно поставили на паузу.

Ничего не соображаю. Сердце колотится как бешеное. Вот-вот прорвет грудную клетку. Дышать неимоверно тяжело. Меня словно подбрасывает высоко-высоко, а после резко и так болезненно швыряет о землю.

Не понимаю, когда это началось, но… в его присутствии… когда он рядом, я всегда чувствую себя иначе.

– Может быть, поможешь? – кричу, смотря на валяющуюся в снегу скрипку.

Ваня останавливается. Запрокидывает лицо к небу. Уверена, в своей голове он уже меня обматерил или проклял. Точно-точно.

– Азарина, почему в новогоднюю ночь? Почему ты свалилась мне именно сегодня?

– Я старалась, – вздыхаю, пялясь на его спину.

Ванька вытаскивает футляр из снега. Мне не возвращает. Просто продолжает идти вперед.

– Помедленней, я не успеваю, – спотыкаюсь об очередной ледяной сугроб. – Что ты вообще здесь делаешь?

Он как-то странно на меня смотрит и наконец-то сбавляет скорость.

– Живу. В том доме, – указывает на пятиэтажку в конце парка, – если ты помнишь.

– Точно, а я все думаю, знакомое место, – шепотом.

– Что?

– Ничего, – кусаю губы. – Я от Егора ушла, – сообщаю такую «важную» сейчас новость.

– Поздравляю, – звучит сухо.

– Мне негде жить…

– Домой возвращайся.

– Не могу. Я же ушла из дома, разве не помнишь? – снова облизываю губы.

– А должен?

– Фу, не делай вид, что я для тебя просто знакомая.

3

Фыркаю и ускоряю шаг.

Не знаю, в какой момент в мою голову закрадывается эта «гениальная» идея, но я на полном серьезе заявляю: