Боксёров бывших не бывает!

А сзади стоял восточный красавец, упираясь в мою попу своим уже раздувшимся агрегатом. Не комильфо…

— Прими душ и выходи. — Чингиз вылез из кабинки, он был недоволен, мной или собой? — Твой халат розовый, и полотенце тоже.

Как у него всё продумано! Или кого-то ждал? Или проводил? А он, этот халат, точно чистый? Сомнение закралось ещё и потому, что пах он любимым ароматом восточного мужчины. Но не он же, в самом деле, его одевал? Что делать? Я опять постирала своё бельишко, развесила на сушилке. А что, надо было взять с собой смену белья и ночную рубашку? И тапочки? Выглянув в дверь и удостоверившись, что Чингиза нет, я проскочила голяком к шкафу, вытащила простынку, замоталась известным образом и юркнула в постель, уже разложенную. И через пару минут дрыхла. Факир был пьян, и фокус не удался. Усталость навалилась тяжёлой ношей, обалденный запах (всё-таки людям не зря дано чувство обоняния) и удобная кровать сделали своё дело. И потомок ханов оказался просто человеком, а не половым гигантом, извращенцем или, не дай бог, маньяком. Утро принесло неловкость, рука Чингиза обнимала, придавив мою грудь, оголившуюся и приплюснутую. Пытаясь вылезти из-под неё, я разбудила своего соседа. Он перевернул меня к себе спиной, зацепил руками в замок под грудью, накрыл одеялом, зарылся в моих волосах.

— Ещё есть время, давай немножко полежим. — Попросил он и сильнее прижал мою пятую точку к себе…

Ой, только не это.

— Извини, но мне нельзя опаздывать, не поймут. И времени уже нет. Давай отложим. — Сказанула я, как будто речь шла о переносе встречи с одноклассницей.

Не зная, куда девать глаза, выползла из-под тяжёлых, безвольно лежащих на моём животе, рук. И уже, стоя под душем, услышала, что кто-то пришёл, похоже, женщина. Не хватало ещё разборок с утра пораньше, да ещё и с кем-то из пассий Чингиза. Почему-то меня задело, завибрировало в одном из уголков души… Я отогнала ненужные мысли, ведь я ему никто. Как и Исаеву. А кому я кто?

За дверью установилась тишина, и я рискнула выйти. В конце концов, мне не перед кем отчитываться, Лиза Романова — женщина свободная. Комната была пуста, я быстро оделась и умотала, забрав с собой аромат восточного мужчины, пропитавший мои вещи.

А вечером он приехал и повёз в ресторанчик над озером, дав мне возможность пообщаться с Искандером. И не слушая моих отговорок, оставил ночевать в соседнем с собой номере. Тишина, чистый воздух и лёгкий конский запах вперемежку с известным восточным благоуханием унесли меня в царство Морфея так, что я не почувствовала, когда ко мне подвалился Чингиз, опять обнимая своими ручищами мою грудь.

«Как много тех, с кем можно лечь в постель, как мало тех, с кем хочется проснуться…»

В субботу, в последний рабочий день перед отъездом в вояж по городам и весям, был ещё и мой день рождения. Я умолили Николая Николаевича не устраивать сабантуй, все устали, на отдых осталось одно воскресенье, да и на сборы тоже. Мы организовали небольшое застолье прямо в офисе. Меня завалили цветами, подарили классный дорожный планшет, всякую мелочь и какую-то красиво оформленную коробку от неизвестного клиента. Дома я было часов в девять, а в десять должен был приехать Чингиз с каким-то сюрпризом. Я догадывалась, что мне предстоит поездка за город, лицезреть звёзды в местном планетарии, осваивая телескоп. Я сама рассказала ему о своём желании. Переодевшись в красиво-спортивную форму одежды, я уселась в кресло, расслабилась. Вспомнила о коробке. Нещадно разодрав сделанную на совесть упаковку, моему взору предстал прозрачный квадрат с несколькими миниатюрными орхидейками разных цветов в горшочках такого же цвета, что и бутончики. Когда-то я увидела их в цветочном магазине и втюрилась. Но цена оказалась не по карману. И знал об этом только Мишка… Ну, какого рожна? Зачем? Почему он не оставит меня в покое? Выбросить? Такую красоту?

Запиликал телефон, я схватила сумку, куртку и выскочила из квартиры.

Заключительный аккорд моего дня рождения получился на славу. Выжав из астронома-служителя всё, что можно, я запрыгала вокруг Чингиза с желанием поцеловать его, поблагодарить. Он, видимо, не понял моих поползновений. Тогда я взяла стульчик, забралась на него и попросила его подойти ко мне.

— Спасибо тебе, добрый человек. Я страшно довольна. — И поцеловала его, в губы, сама не ожидала от себя такого.

Он удивлённо прищурил свои чёрные миндалины, поставил меня на пол и, шлёпнув по попе, подтолкнул к выходу. До машины дошли молча, настроение упало. Праздник закончился, на часах первый час ночи следующего дня…

В машине опять пахло умопомрачительно. Точно, афродизиак. Я сойду с ума от этого колдовства, голова поплыла, «кайф на расслабоне»… Чтобы совсем уже не опозориться, глаза закрывались сами собой, я уселась на переднее сидение и уставилась в окно, в темноту окружающего леса. Вот сейчас завезёт куда-нибудь, будешь знать, Лизка!