Боль

Монолог каннибала всегда был похож на бред двуличного человека, и со стороны это всё напоминало разговор с самим собой. Кто-то второй жаждал смерти всех окружающих маньяка, хотя сам он явно не хотел беспричинной жатвы. Вот только кто был из них хозяином этого искалеченного тела, понятно не было. Иногда маньяк ревел, совсем как обиженный мальчик и падая на колени перед Галиной целовал ей ноги, умоляя простить. Иногда он подбегал к ней и больно пинал в живот, дико крича, чтобы урод находившейся в её утробе сдох.

Сама же Галина уже сбилась со счёта, сколько времени она находится в этом сыром и душном подвале, задымленным от железной печи. Её живот уже заметно подрос и наверное пленница сидит в заточении уже больше двух месяцев. За это время её пленитель, как древний человек приносил жене в пещеру зверей, натаскал в хранилище больше десятка убитых им людей. Чаще всего одежда на них была не первой свежести, а отекшие лица явно принадлежали запойным алкоголикам. Часами маньяк кропотливо расчленял свою жертву и густо засыпая солью, складывал их в глубокую яму, что собственноручно выкопал именно для этого.

На поверхность каннибал выходил через вентиляционную трубу, что с годами превратилась в просторный выход. Вход в подвал же, пленитель завалил каменным мусором, собрав его от старой школы. И как мальчику, десятилетнему сыну дачников, удалось проникнуть в хранилище, для женщины до сих пор оставалось загадкой.

Но один вопрос всё же терзал её всё время, что она находилась здесь. Внешние черты лица маньяка, сшитые проволокой и веревками; его горб и заметная хромата напоминала ей Захара. И если это Захар, то значит, это он убил своего отца, Зинку и всю местную шелупонь, что пировала в тот день в доме его родителей. И если это Захар, то…

На следующий день, когда Галина услышала, как её парень героически расправился с насильником матери, она тут же разорвала отношения. Узнав через неделю, что ещё и беременная, скорее всего, от Витьки, побежала к бабе Зое. Но бабушку предательски отказалась от выполнения процедуры аборта, сказав, что перешла на божью сторону. Выехать в районный центр не дал один случай, и Галина опоздала с абортом. Тогда в соседнем городе взорвался завод, и в эпицентре трагедии развернули палаточный медгородок. Там Галина потеряла почти месяц, пока из-под завалов вытаскивали пропавших без вести рабочих.

И вот это обезображенное лицо, еле уловимое в сумерках подвала, прикрытое замусоленными волосами было знакомо Галине. Она ловила себя на мысли, что знает жестокого убийцу и каннибала, но всё же прогоняла мысль о том, что это и есть Захар. Захара убил Виктор. И точка. Тот несчастный мальчик и мухи не обидит, а этот не задумываясь содрал кожу с живых Витькиных друзей, посыпая их солью как рыбу, заготавливаемую на зиму. Крик истерзанных людей не кончался несколько дней, от чего Галина сама начала терять сознание. Позже, одним за другим убийцы всё же умерли от потери крови и болевого шока. Теперь, по кусочку их доедали крысы.

В тот день, чудовищный маньяк, как всегда, пытался накормить женщину мясом. Пленницу выворачивало наизнанку, когда её рот наполнялся сладковатым куском мяса, но изверг проталкивал его дальше своими обмороженными пальцами, как ни в чём небывало улыбаясь разорванным ртом.

Взрыв возле входа приглушил собой женские вопли, а яркие вспышки и закладывающие уши хлопки шумовых гранат оглушили находящихся в подземелье маньяка и жертву. Никто ничего не мог понять. Военные, что были вызваны для спасательной операции по освобождению заложницы, действовали не дольше тридцати секунд. Подорвав завал у входа, саперы освободили проход для вооружённых людей. Слепо размахивая перед собой топором, каннибал так никого и не задел, а один из милиционеров выстрелил из пистолета чудовищу прямо в грудь. Это был первый выстрел теперешнего майора, что, только закончив учебку, был направлен на спецоперацию по ликвидации деревенского маньяка.

– Здесь еще один! – крикнул Егор, пытаясь уловить в темноте ковыляющую фигуру коротконого человека в черной одежде. – Кажется здесь ребенок! Ребята, здесь надо всё проверить!

Галину, окутав в одеяло, вывели на свет. Подстреленного здоровяка на носилках вынесли из овощехранилища и запихнув в скорую помощь увезли. Почти три часа милиционеры перекапывали помещение хранилища, время от времени выбегая наружу, чтобы блевануть где-нибудь в кустах, когда натыкались на сгнившие останки жертв каннибала. Сам же Егор осмотрел каждый угол подземелья, но так и не нашёл убежавшего прочь низкорослого незнакомца, что отчетливо видел сам лично в нескольких шагах от тела маньяка.

***

По практически пустой бутылке, майор понял, что воспоминания затянулись. Каждый раз, когда начинался очередной «глухарь» с расчленёнкой, он вспоминал историю о хворном маньяке, что совершая невообразимо-ужасные преступления, смог превратиться в страшную сказку перед сном или той самой бабайкой, что пугали непослушных детей.