Боль

Наталья Андреевна сообщила незнакомке, что сына нет дома. Однако девушка решительно "оттерла" её в сторону и вошла в прихожую. Наталья Андреевна от такой дерзости опешила и впустила настойчивую гостью в квартиру. Ей показалось, что девушка ведет себя странно - то ли пьяная, то ли ещё что. Запаха алкоголя не было, однако вела она себя как выпившая.

Наталья Андреевна отвела девушку в одну из комнат и оставила её там одну - девушка настойчиво повторяла, что намерена дождаться Андрея.

В квартире кроме хозяйки, по её словам, находились ещё её муж, бабушка и старая приятельница. Они смотрели телевизор, и как раз закончилась серия "Санта-Барбары" - поэтому Наталья Андреевна и запомнила время. Часов около одиннадцати Наталья Андреевна зашла в комнату, где находилась Оксана, - та сидела, опустив голову на грудь, и как-то странно полусползала-полусклонялась в сторону. Наталье Андреевне даже как будто послышалось легкое похрапывание. Она решила, что девушка засыпает, решила её не будить и ушла спать.

Около пяти часов залаяла собака, и Наталья Андреевна, которую разбудил этот лай, решила, что Оксана хочет уйти. В прихожей никого не оказалось, она заглянула в комнату. Оксана в пальто лежала на полу головой к окну, ногами к двери. Наталья Андреевна испугалась, бросилась к ней, от волнения не поняла, есть ли пульс. Она положила ей в рот таблетку валидола, разбудила мужа, приятельницу и вызвала "скорую".

Врачи "скорой", которая прибыла на улицу Жуковского в 5 часов 40 минут, сказали, что Оксана мертва.

Да, ещё Наталья Андреевна Бонч-Бруевич хотела узнать адрес Бутыриных, чтобы приехать и помочь.

Станислава Альбиновна сквозь туман не доходивших до неё слов так и не поняла, чем именно помочь. Деньгами?

Третьего апреля утром в морге Бутыриным выдали справку, в которой значилось, что Оксана умерла от острой сердечной недостаточности. Попросили, чтобы к ним вышел врач, который только что делал вскрытие. Зачем? Последовал уже знакомый ответ "нет". Однако Станислава Альбиновна и Григорий Николаевич не уходили, и минут двадцать-тридцать спустя, то есть приблизительно в начале двенадцатого, к ним вышла доктор Богачева.

Первые слова Богачевой: "Что вы можете сказать о девочке?"

Бутырины могли сказать о своей дочери много, однако сейчас им казалось уместней, чтобы говорил врач. Тем более что вскрытие было окончено считанные минуты назад.

- Девочка чистая, - сказала доктор Богачева, - только немного увеличено сердце. Чем болела?

Когда Оксане было 2 года, она перенесла скарлатину. Потом было осложнение, функциональные шумы в сердце. Больше ничего заслуживающего внимания врача. Поскольку слова дежурной "она у вас наркоманка" не давали покоя, спросили и об этом. Последовал ответ: у неё есть один синячок на руке, но трудно сказать, укол это или синяк. Больше ни на какие вопросы доктор Богачева не отвечала. Сказала, что можно хоронить, а все остальные вопросы - к милиции.

Вечером этого дня Григорий Николаевич позвонил в милицию участковому Чернийчуку. Григорий Николаевич хотел отнести в милицию Оксанину записную книжку. Она ведь нужна для работы, там телефоны и адреса знакомых. Оказалось, не нужна. Все ясно, бытовая смерть, и встречаться с родителями незачем, разве что после похорон.

Отравленные марки

Интересные слова - бытовая смерть. Звучит, конечно, неприятно, особенно для родителей, но зато сразу понятно все, что важно для работы милиции. Странно, что Бутырины сразу не догадались, что смерть Оксаны милицию не заинтересует, как не интересует её теперь разбитое стекло в подъезде. Дело житейское.

Мы, конечно, народ привычный, - и зубы лечить, и сапоги покупать, и путевки в дом отдыха, где в комнате не воняет из туалета, - все знаем, что надо делать по знакомству. Всю жизнь так делали. Но вот чтобы дело уголовное заводить по той же схеме - это не всякий знает, а только тот, у кого случилось несчастье. И дело не в том, что профессор Бутырин, буржуй в очках и шляпе, звякнул кому надо и колесо закрутилось, а в том, что, пока он не поднял на ноги всех знакомых своих знакомых, никому и в голову не пришло заводить уголовное дело по факту смерти 17-летней Оксаны при невыясненных обстоятельствах в чужой квартире.

Немногочисленные бумаги, сопровождающие эту бытовую историю, были переданы из милиции в Басманную прокуратуру, и 4 апреля было возбуждено уголовное дело.