Боль на двоих (СИ)

— Всё началось двадцать лет назад, тогда мы воевали с Баларийцами, я тогда был заместителем командира полка ополчения. Вначале мы выигрывали и заняли несколько крепостей, а потом противник собрал все силы вместе, и их было втрое больше чем нас. Тогда король Георг второй приказал войскам занять захваченные крепости, а сам отправился в наши земли чтобы увеличить армию. Только попал в засаду и умер. Тогда нам тяжко пришлось, с крепостей нас выбили, я там чуть не умер, но Никон, мой земляк, спас меня. Враг гнал нас аж до нашей границы, мы уже думали что королевству конец. Но уже на границе наткнулись на армию церковной инквизиции. Они пришли к нам с Лидии, так как кардинал решил помочь молодому Георгу третьему. Тогда мы обрадовались, враг отступил, а вскоре наступил мир. Мне как отличившемуся и тяжело раненому в битве разрешили основать деревню на этих землях. Я не благородный, так что это была для меня максимальная награда, и так как я не мог больше стоять в строю я согласился. Тогда враг всё же добрался до нескольких наших деревень и уцелевшие согласились основать новую деревню в центре королевства вместе со мной. Так и появилась наша Дубовка. Я женился, сначала родилась дочурка Тая потом сынок Велес. Жили мы хорошо, с старым бароном мы быстро нашли общий язык так как держали осаду в одной крепости. Земли у нас плодородные и хватало заплатить налог зерном, и до лета продуктов оставалось. Мой сын пошёл в стражу к Барону, а дочь вышла за сына старосты с соседней деревни. Ех… всё было так прекрасно. А потом кардинал приказал Георгу третьему изгнать, как они говорили «ложную веру» в старых богов как это было сделано в Лидии. Король уже давно прислушивался только к первосвященнику, можно сказать, что именно он руководит страной и начались гонения. Нашу ведунью Геру тогда казнили, хоть внучка выжила, бедное дитя до сих пор в лесу прячется. Наш старый барон был против, и они его тоже казнили, а ежели не пощадили даже барона то и люд начал боятся и не возражал этим зверствам. Нужно было ещё тогда народ поднять и выгнать этих скотов, но что уж теперь, сами виноваты, пустили лиса к курам. Поставили нам нового барона лидийца, он стал брать больше — но нам и этого на жизнь хватало. А потом начали возводить в крепостях храмы, и в храм тоже нужно было платить налоги. Вон эти изверги забирают последнее. В соседней деревне возмутились и начали говорить, что церковь делает неправильно, обдирая народ. Так в нашем баронстве стало на одну деревню меньше, а у меня не стало дочери и внучат… — У старосты снова, по щеках, покатились слёзы. Но старик пересилил себя и продолжил. — Мой сын тогда бросил службу, да и многие бросили, остались только скоты лидийские, что с новым бароном явились. На следующий год была засуха. Многие как и моя жена умерли с голоду. Запасов не было, а то, что уродило, отняли. Тогда мой сын подался в банду, были у нас тут разбойники, что с каторги сбежали, вот молодёжь к ним и прибилась. Начали грабить торговцев и с деревнями делились, за это и живём сейчас. Точнее жили, теперь нам зиму точно не пережить.

— Так старик ты посиди пока, мы на улицу сходим, обмозговать кое что надо. — Я развязал старосту, и мы вышли с дома.

— Сань, у них тут жесть полнейшая. Валить отсюда надо и чем дальше, тем лучше. Я слыхал, что наша инквизиция творила, тут походу, тоже самое.

— Подожди бежать. Тебе эта ситуация ни на что не намекает?

— Ты думаешь ангел… Личная неприязнь высшего руководства. — Процитировал Боря нашего общего друга.

— Она самая. Видать там сверху такие методы не одобряют.

— И что ты предлагаешь? Сам слышал тут уже такие обороты, что мы ничего сделать не сможем.

— Пока можно начать со спасения этой деревушки. Старик сказал зиму им не пережить. А с нами может и переживут, если конечно помогать будут.

— А ты значит, сверх аграрник, и сможешь обеспечить и их, и барона, и церковь продуктами. Слабо вериться.

— Не совсем так, вспомни, о чём мы говорили сегодня. Просто нужно поставить их промысел на иной уровень. Да и товары, что не касаются еды, они должны куда-то сбывать, значит и караван тебе можно организовать.

— Но теперь у них нет людей. Он сказал, всех молодых перебили.

— Посмотрим утро вечера мудрее, набери пока воды, а то я его сильно приложил, весь в крови. Пусть хоть умоется.

Я начал искать ведро, но что-то услышал в сарае. Там кто-то был. Тихонько подкрался к двери, от туда высунулась голова. Долго не думая схватил палку, что так удачно лежала на земле, и с размаху приложил нашего незваного гостя. Тело рухнуло на землю.

— Да что за день сегодня такой. Дадут нам передохнуть или и дальше будут сюрпризы. Боря! Бери его за ноги.

— Ты о ком? — Он подошёл и уставился на тело. — Ты их спасти от голода или перебить собрался?

— Не знаю. Но шансов выжить у них с каждым визитом стаёт всё меньше и меньше. Бери за ноги, и тащим в дом, так разберемся, кто к нам пожаловал.

Ми внесли тело в дом, старик всё так же сидел на стуле, посмотрел на нас а потом на тело и выдал:

— Сынок! — Он подскочил к парню и буквально выхватил его из наших рук.