Боль победы

– И я знала, – улыбнулась Олра, – только не знала, что она драконица. Я даже иногда подозревала, что вы с ней любовники, но потом поняла – нет. Шанти так глубоко скрывала свои чувства, что ты и не знал. Впрочем, вы, мужчины, такие бесчувственные болваны…

– Но как я могу ее любить? Она же драконица! Как она может мне заменить вас? Я не могу жить без вас! Зачем, ну зачем вы меня оставили?! – Андрея затопила волна такого неизбывного, черного горя, что он зарыдал, завыл, будто пытаясь в этом вое выплеснуть черноту, нахлынувшую на него.

– Все когда-то уходят, – грустно сказала Антана. – А что касается Шанти, разве тебе не все равно, что на самом деле она собой представляет? Она женщина, и кем бы она изначально ни родилась – она женщина и любит тебя. Любит так, что готова ради тебя идти против всего мира! Разве тебе этого мало? Или тебя беспокоит ее физическое строение? Заверяю тебя – там у нее все так же, как у всех женщин. Я всегда смеялась над тем, как дотошно она выясняла подробности строения нашего тела. Я тебе больше скажу – она тайно ходила к врачам, препарирующим трупы. Догадываешься зачем?

– Я не знал… – ошеломленно сказал Андрей.

– Ты много чего не знал. Она готовила себя для тебя, а ты: сестренка, сестренка…

– Все равно я не могу. Я до сих пор не верю, что вас нет. Мне кажется, сейчас войду в комнату, а там вы – веселые, смеющиеся, с детьми на руках! Как я могу полюбить другую женщину? Как?!

– Как обычно любят, – усмехнулась Олра. – Всяко, и лежа, и стоя… – Она мелодично рассмеялась и лукаво подмигнула, соблазнительно изогнув стройный стан, и ее смех подхватила Антана, легонько хлопнув по плечу и пожурив: «Охальница!» – Ты уже ее любишь, только боишься себе в этом признаться. И тебе кажется, что любовь к Шанти преступна, что она предает память о нас. Что это неправильно. Так вот что мы тебе скажем: глупости все эти твои мысли. Любовь не может предать. Жизнь идет дальше, и ты должен полюбить, иначе превратишься в бесчувственного монстра. Любовь окрыляет, любовь делает лучше, светлее, человечнее. Шанти, полюбив тебя, стала человеком. И дай бог всем быть такими людьми, как она. Не потеряй ее. Тебе Бог даровал счастье – любить и быть любимым. Благодари Его за это. Мы отпускаем тебя. Люби и будь счастлив.

– Мы отпускаем тебя, – эхом повторила Антана и ласково погладила Андрея по щеке. – Прощай, любимый!

– Прощай… – вторила ей Олра, и их фигуры стали таять, таять, таять…

– Нет! Стойте! Не уходите! Я не хочу! Останьтесь! Я хочу остаться с вами! – отчаянно закричал Андрей. – Стойте! Нет! А-а-а!

Он рванулся всем телом, закричал… и проснулся.

– Ты кричал во сне! – встревоженно сказала Шанти, поглаживая Андрея по голове. – Тебе что-то приснилось? Ты плакал…

– Девчонки… – Андрей взял руку Шанти и прижал к мокрой щеке. – Они были такие живые, такие реальные… Я разговаривал с ними.

– Я так и поняла, – грустно сказала Шанти. – Можно, я прилягу с тобой рядом? Нет, не бойся, ничего такого…

Он кивнул, Шанти отодвинула плед и забралась ему под бок, подложив руку Андрея себе под голову. Потом осторожно обняла его рукой и тихо засопела в подмышку. Теплый воздух, выходящий из ее ноздрей, грел кожу Андрея, ее рука тихонько поглаживала его грудь, и ему стало уютно и хорошо. Он снова уснул – теперь без снов, провалившись в бархатную, спасительную тьму, союзницу времени, затягивающего все душевные раны. Пусть даже и не до конца…

– Андрей, вставай! Проснись!

Голос Шанти выплывал откуда-то издалека, и только через пару секунд Андрей понял: это не сон.

– Проснись, Федор прислал гонца! Пора идти!

Андрей открыл глаза – перед ним стояла Шанти, в мужской одежде, с кинжалом на поясе и пистолетами в кобурах на обоих бедрах. На поясе у нее был затянут широкий патронташ, украшенный золотыми и серебряными узорами.

– Ты куда собралась? – расслабленно спросил он, с хрустом потягиваясь. – Воевать, что ли?

– Ты забыл? Тебе же надо на арену, надрать задницу этому придурку-королю! А так оделась потому, что не хочу, чтобы появилась старая карга и снова меня избила. Теперь, когда я с пистолетами, ей мало не покажется! Вставай-вставай… братец. Хватит валяться!

– Встаю. – Андрей потер глаза и заставил себя сесть на кушетке. – Я бы еще суток пять поспал бы. А ты отдохнула хоть немножко? Поспала?

– Ага. С тобой вместе – забыл? Только ты храпишь ужас как! Все, вставай…

– А у нас с тобой… ничего не было? Ну… это…

– Не совершали ли мы с тобой акт совокупления? Нет! – безжалостно, без улыбки констатировала Шанти. – Не заслужил пока. Вот победишь короля, побьешь старейшин… а там посмотрим. Братец, вставай, а? Ну не доставай глупыми вопросами! Все тебя ждут! Может, переоденешься во что-нибудь парадное? Ты выглядишь как солдат после тяжелой попойки.

– Плевать. Пусть принимают таким, какой я есть, – заартачился Андрей, и Шанти согласно кивнула:

– Как знаешь. И действительно, какая разница, заляпан твой костюм соусом или нет! Главное – что ты одет! А все эти грязные пятна и дырка на заду, в сущности, пустяки.

Андрей подозрительно покосился на невозмутимую подругу и осторожно спросил: