Болезнь Китахары

А толку? За ним Армия стоит. Укокошишь одного ихнего, так мигом десяток других заявится. Да и этого одного разве только с третьего раза и уложишь, правда-правда. Живучий, пес. Лагерь и тот его не угробил – стало быть, не так-то это легко. Врежь ему по морде, подожги дом – утрет кровь, стряхнет пепел, тявкнет в рацию, и пожалуйста: Армия уже тут как тут, уберет мусор, тачку новую даст, домишко новый отведет… Пострадали от пожара? Ранены? Имеете удостоверение жертвы репрессий? Ах, у вас еще и номер лагерный на руке? Будьте любезны, вот вам компенсация, вот возмещение за моральный ущерб. И пошло-поехало сызнова. Старая песня. Наизусть ее знаем.

А когда у нас горит? Когда бритоголовые швыряют нам в окна факелы, крадут наших баб и угоняют скотину? Дерьмо. Хрен кто поможет. Ваше, мол, отродье, и всё тут.

Сколько же времени его тачка горела? Минут десять? Пятнадцать? Не успела как следует разгореться, живо целая полурота заявилась на этой летучей жужжалке, еще и Телохранителя ему доставили.

Телохранитель – смешно, право слово. Кузнецов мальчонка – Телохранитель. Дать ему хорошую затрещину да загнать обратно в кузницу – и шабаш. Видали его? Мчался через плац как перепуганная курица, пока хозяин не свистнул…

Перепуганный! Как бы не так. Ты с ним ухо востро держи, послушай доброго совета. Он ведь даже на рыбалке с пистолетом не расстается. И озлиться может почем зря.

Он? Озлиться? Его ж кузнечиха воспитывала – на свечах да образках Пречистой Девы. Чуть что не купала в святой воде.

Держи с ним ухо востро. Собачий Король его переломил. На свою сторону перевел. В жратву хрен знает что подмешивал.

Ой! Никак тут кто-то струхнул. Возьми да пошли ему валерьянки и сахарной ваты: дескать, прощенья просим, но «Ворона» ваша, должно, малость высоковато залетела. Не иначе как шибко к солнцу приблизилась. Вот и полыхнула. Горела ровно канистра с бензином, птица-то. Ровно канистра с бензином. Так что вы уж простите. И в добрыйпуть, скатертью дорога.

Смейся-смейся. А я тебе говорю: держи с ним ухо востро. Ты хоть раз ему в глаза смотрел?

В глаза? Тебе что, делать больше нечего? Я лично на такого говнюка смотреть не стану, хоть он выложи цельный ящик кофе и табаку. Я на говнюков не смотрю.

Ну-ну. А вот я смотрел ему в глаза и скажу: глядит он на тебя как зверь какой, глаза у него звериные… Аккурат волчьи.

В первую ночь после возвращения с равнины Беринг так и не смог заснуть. От постели невыносимо воняло псиной (в его отсутствие стая оккупировала комнату, пришлось силой восстанавливать старые границы). Невыносимо трещал паркет, невыносимая духота стояла в коридорах виллы «Флора» – весь этот спящий дом был невыносим, и Беринг ушел на улицу.