Болезни, в которые играют люди. Сам себе психотерапевт

Без якоря, который связывает нас с детством, обойтись невозможно. Якорь - это эмоционально окрашенные со знаком «плюс» или «минус» детские ощущения. Именно они помогают нам время от времени чувствовать себя маленьким мальчиком или маленькой девочкой.

Воссоздание у себя детских ощущений и является «выигрышем» в игре «Ностальгия».

А уж какие это ощущения, какой якорь, приятный или неприятный, каждый выбирает для себя сам.

На прием пришел пациент лет около тридцати. Дорогой костюм, цепкий взгляд, аккуратная прическа. Пока ждал своей очереди, чего-то щелкал в ноутбуке. Сразу видно, деловой человек. Ничего невротического, во всяком случае с первого взгляда, у него не улавливалось.

-    Что вас ко мне привело? - спросил я.

-    Я боюсь летать в самолетах, - ответил он. - Боюсь взлета и посадки. Когда самолет находится близко от земли, у меня возникает тихая паника. На большой высоте страха я не испытываю.

Я попросил его вспомнить ситуацию, когда страх высоты у него появился впервые.

Он сказал:

-    Впервые я ощутил его, когда мне было лет семь. Тогда мы, пацаны, собирались на речке. Тот, кто рассчитывал завоевать уважение товарищей, должен был пройти испытание - прыгнуть в реку с крутого обрыва. Это было опасно - обрыв высокий, чтобы не упасть на берег или на мелководье, прыгнуть нужно было как можно дальше. А прыгнешь дальше - может унести течением. Я с этого обрыва прыгнуть так и не смог. Всего лишь наблюдая, как прыгают другие, я испытал ужас. Мне пришлось оставить эту компанию.

Я попросил его вспомнить другие ситуации детства, связанные со страхом высоты. Он ответил:

-    Когда я учился в третьем классе, меня родители привезли в большой город. Мне там очень понравилось: огромные дома, троллейбусы, машины, шоколадное эскимо, сладкая вода в автоматах - все это вызвало у меня просто щенячий восторг. Жили мы у родственников, их квартира находилась на десятом этаже. Как-то я вышел на балкон, взглянул вниз и чуть не грохнулся в обморок - почувствовал жуткий страх. Больше я на балкон не выходил. От этой поездки у меня и осталось ощущение щенячьего восторга в сочетании с жутким страхом.

Я у него спросил: теперь, когда он испытывает страх высоты, не сопровождается ли этот страх отголосками какого-то приятного детского трепета?

Он ответил - нет. Но затем, немного подумав, сказал:

-    Знаете, а ведь действительно, я от него получаю какое-то непонятное наслаждение, что-то такое, давно-давно забытое...

Я спросил, что еще в его воспоминаниях осталось из детства.

Он не смог внятно ответить на этот вопрос. Ну апельсины, футбол, котята. Собственно, ничего особенного.

Вот и оказалось, что страх высоты в сочетании с каким-то восторгом был той ниточкой, которая эмоционально связывала этого уже достаточно взрослого человека с детством. Вот зачем ему был нужен этот страх.

Приведу еще один случай из практики.

М. А. с детства плохо слышала на левое ухо. Слух восстановился лишь тогда, когда умерла ее мама.

Как оказалось, в детстве мама заставляла ее играть на пианино, садилась слева и принималась давать советы.

М. А. заниматься музыкой не любила. И потеря слуха в детстве - это протест против диктата матери. Этот протест она пронесла через всю свою жизнь и освободилась от него тогда, когда он стал бессмысленным.

2. Семейная традиция

Родительский сценарий

Как-то по каналу «National Geographic» я наблюдал следующую картину: несколько медведей расположились на камнях бурной реки. Они стояли мордами в сторону идущей вверх по течению форели и зубами ловили выпрыгивающую из воды рыбу.

Но два медведя, по всей вероятности мама и подросток-медвежонок, расположились наоборот - задом к рыбе - и пытались ее поймать, как казалось, одной из задних лап. Выглядело это весьма комично: медвежонок стоял в такой же раскоряченной позе, как и мамаша, - ни дать ни взять два невротика на фоне уравновешенных собратьев.

Тогда я подумал: вот прекрасный пример того, что родители передают детям не только привычки, манеры поведения, навыки, но и свои неврозы.

В книге «О главном» киевский психотерапевт Владимир Миславский пишет: «Родители просто не замечают, как невротизируют своих детей в силу того, что сами являются носителями активных невротических комплексов. Такие родители подражают своим родителям, используя чуть ли не единственную хорошо знакомую им систему представлений о том, как нужно воспитывать детей. И так может продолжаться из поколения в поколение - невротические комплексы из подсознания в подсознание передаются по эстафете до тех пор, пока кто-то в этой цепи не избавится от невротизма, не “очистит свою карму”, как говорят на Востоке».

О том же пишет Георгий Гурджиев: «Если вы желаете добра детям, подумайте сначала о себе, ибо, если изменитесь вы, изменятся и ваши дети. Ради будущего ваших детей вы должны временно забыть о них и подумать о себе. Если мы довольны собой, мы можем с чистой совестью воспитывать детей. Но довольны ли мы собой?».