Болгарская неожиданность. Книга 5

Пока он думал, видимо мысленно перебирая желанные варианты, мы с Иваном вывели своих лошадей из конюшни, простились, обняв юношу по очереди, накинули епанчи, осенний моросящий дождик и не думал униматься, прыгнули в седла, и поскакали.

Доблестин махал нам вслед, вытирая с лица капли дождя, почему-то в основном возле глаз. Прощай, Добра-Поляна! Счастья вам и свободы, болгарские друзья!

Быстро скакать по размокшей от дождя дороге вскоре действительно стало опасно, и мы пустили лошадей неспешной рысью. В епанчах, этих предтечах армейских плащ-палаток 20 века, было сухо и уютно.

По дороге я рассказывал Ване об двух своих испытаниях, проведенных Аль-Таном. История про удары маленьких молний проняла Ивана до основания.

– Неужели такое можно выдержать? – пораженно спросил он.

А вот к рассказу о бездне, разверзшейся под моими ногами крутой пропастью, этот ухарь отнесся совершенно спокойно.

– Ну что ж, всякое бывает.

Видать наши страхи сильно отличаются друг от друга. И может быть, он вообще пауков каких-нибудь до безумия боится? Кто ж его этого добра молодца знает!

Нас окликнули.

– Эй, братья! Подождите меня!

Мы с Ванюшей удивленно взглянули друг на друга – никаких родственников в Болгарии у нас вроде бы не было, но коней на всякий случай придержали.

Из кустов на дорогу вылез монах в черной рясе и накинутом на голову капюшоне. На его левом боку была привязана кружка для пожертвований, а в правой руке он крепко сжимал длинный деревянный посох со здоровенным набалдашником. Его лицо было спрятано под капюшоном – дождь есть дождь, в сухую погоду на божьего человека налюбуемся.

Марфа почему-то промолчала, а, впрочем, она всегда была не любительница лишний раз полаять. Чего зря гавкать? Ухватил за горло, слегка придушил, а уж потом можно разбираться!

– Скучно мне идти одному, да и боязно – вдруг ограбят, – объяснил инок свое поведение.

– Рясу, что ли отнимут? – расхохотался Ванька. – Или палку отберут? Ты, святой отец, чего-то темнишь.

– Я еще не святой отец, а всего лишь послушник. И всякие богоотступники могут зарезать меня просто так, чтобы напакостить Господу нашему. А одним посохом от нескольких разбойников не отобьешься.

Резонно, подумал я, по дорогам сейчас разный народишко бродит, не знаешь, чего от них и ожидать.

– А у вас вон сабельки на боках, кольчуги под рубахами, – продолжил послушник, – и люди вы, похоже, смелые – всего вдвоем едете.

– Да, с дедом Банчо безопасней было, – улыбнулся и я, – он воин старый и опытный.

– Вот и позвольте мне рядом с вами пойти, особой докуки от меня не будет.

– Ну иди, – позволил я, – только запасного коня у нас нет, посадить тебя не на что.

– Да я так, рядышком посеменю, дело-то привычное.

Марфа пролаяла:

– Не чу-ю я е-го, все кру-гом мок-рым ле-сом пах-нет!

– Так дождь, – успокоил я свою охранительницу, – где тут чего учуешь.

Некоторое время мы ехали под дождем по все ухудшающейся дороге. Инок не отставал.

– А ты, брат, видать и по-русски понимаешь? – поинтересовался Иван.

– Да не без этого, – не стал отрицать очевидного будущий монах, – в разные земли нас судьба забрасывает, – и отбросил белесую прядку выбившихся длинных волос назад под капюшон.

Чем-то меня это встревожило, но чем, я никак не мог понять. А тут еще отвлек Ваня:

– Мастер, я до кустиков быстренько сбегаю? Пиво наружу просится!

– Да беги, чего уж там.

Ваня соскочил с лошади и шмыгнул в кусты. М-да, пиво есть пиво. Я остановил коня, чтобы подождать юного друга. А священнослужитель шагнул ко мне и поднял совершенно белое лицо, обрамленное бесцветными волосами.

– Значит, кольчужку нацепил? – как-то недобро прошипел он.

Я инстинктивно положил руку на изголовье Аль-Тана. Рукоятка сразу же зримо нагрелась. И тут меня озарило: рядом вампир! Но сделать я ничего не успел: кровосос ударил меня со всей мочи набалдашником посоха в подбородок. Мою голову аж откинуло назад. В последние мгновения гаснущее сознание уловило чужую хватку, птичий клекот, собачий рык и топот копыт. Вот и все…

И свет померк в моих глазах. Сколько времени я пробыл без сознания, неизвестно. Приходил в себя как-то постепенно. Вначале появились звуки. Крик Ваньки:

– Боярин, я бегу!

Злобное рычание Марфы. Треск какой-то разрываемой тряпки. Чье-то хаканье и глухие удары. Периодический звон металла о металл. Взвизгивания после ударов.

Открыл глаза. Над верхушками деревьев беззвучно кружил филин. Я распрямился и огляделся. Ваня с Богуславом деловито рубили саблями стоящего на четвереньках слева от моего коня вампира, а Марфа, злобно рыча, драла кровососа за задницу. Клочки от рясы так и летели в разные стороны.

Побратим бил саблей, как молотобоец, хакая при этом, а вурдалак после его ударов монотонно повизгивал. На ударчики Ивана вампир внимания не обращал – видимо без большого опыта приложения к сабле достаточной силы было не добиться. Словом, молод ишшо!

Но сколько так не возись, убить кровососа этим способом все равно невозможно. Скоро мои орлы умаются, а отдохнувший на карачках Мирча все-таки встанет. Вот тут-то он им и покажет, где раки зимуют!