Болгарская неожиданность. Книга 5

– Вот в этом-то и вся проруха! – треснул кулаком в стену Богуслав. – Ничего придумать не могу! Вот к тебе и пришел, ты ведь у нас мастер из всяческих дыр вылезать! Прямо так вылепить, мол прикипел всем сердцем к болгарской бабе, я не смог. Ну думаю, с хитрецой к тебе подойду: вот мол у одного местного человечка случилась этакая неожиданность…

– Балканская неожиданность! – не утерпел я.

– Ах да, мы же на Балканах, – отмахнулся Слава. – Вот мол, что ты посоветуешь сделать? Я еще даже не начал, а ты мне сходу в лоб: хочешь Ванчу увезти? Я и опешил.

– Ладно, – согласился я, – сейчас подумаем. Только ты мне сначала доскажи, как ты из той переделки живым выкарабкался.

– Да ничего интересного. Пока мы половцев сдерживали, бегущее войско остановилось, отдышалось, огляделось. Выбрали хорошую позицию, бойцы разобрались по десяткам и сотням, окопались, нарубили кольев и их воткнули в эту копаную землю.

Половцы нашу сотню перебили и продолжили погоню. А их вместо разрозненного стада встретило стоящее стеной войско. Они первым делом ноги передовым своим коням в свежевырытых канавах переломали, следующие, проскакавши по переломанным людям и лошадям, на колья насадились, а там уж и русские мечи, и копья в ход пошли.

В общем, теперь они побежали. Тут-то наши конные сотни их по степи и погоняли. Многие из них, включая и ханов, погибли, многих в плен взяли. Овладели и вражеским обозом, и их запасными конями. Освободили наших пленников, и на пять лет позабыли о половецких ордах.

– А ты, где же ты в это время был? Сдался?

– Вельяминовы не сдаются! – злобно сверкнул глазами Богуслав. – Потому мы и бояре, а не землепашцы какие-нибудь!

– А как же ты жив остался?

– Меня на другой день из-под завала мертвых людей и коней вытащили. Я весь в крови был и без сознания. Хотели уж хоронить, и тут я застонал. Нас от всей сотни всего трое спаслось: сотник Боголеп, он от полученных ран на другой же день скончался, отцовский ратник Власий, он воевать после этой катавасии больше не смог – кисти правой руки лишился, и после раны в грудь до сих пор дышит с трудом. Власий теперь уже совсем старенький стал, пасеку у меня возле поместья держит, а я каким-то чудом выжил.

Через полгода я раны залечил, и вернулся в княжье войско уже сотником Засадной дружины. Ты думай давай! А то у меня мозги от усилий аж горят!

– Да думаю я, не переживай. Ни с кем из женщин ты расстаться не в состоянии?

– НЕТ!!!

– Тебя понял, уже думаю.

Аж в ушах заложило! Вот ведь орать горазд! Тут я вспомнил отчество Богуслава – Гораздович, и в душе рассмеялся.

Ладно, действительно пора думать. Судя по рассказам Богуслава, Анастасия Мономах женщина была чересчур нравная и порывистая. Скорее всего, Полетта Вердье эти качества от нее унаследовала. Стало быть, никакую соперницу она возле себя терпеть не будет. Значит ее нужно на этапе возвращения домой просто обмануть, изобразить, что Ванча едет вместе с нами совсем по другой надобности, а вовсе не за Богуславом. А там, в поместье, мы ее какой-нибудь ключницей и пристроим.

Минусы этого плана:

Первое – болгарка ни шута не знает по-русски.

Второе – пойдет ли на это сама Ванча?

Тут же были измыслены доработки. Ванчу Полетте показывать, как мое новое увлечение, прилепившуюся ко мне, и только ко мне женщину.

Пойдет ли на это Ванча?

В общем, без нее мы ничего тут не решим. Я обратился к Богуславу.

– Вот что, брат, беседовать с Ванчей сейчас будем или после ужина?

– А про что?

Я изложил. Слава задергался и решил поиграть в настоящего мужчину.

– Да надо как-то без нее, а ее уже ознакомить с принятым мной решением…

Мне это не понравилось – сейчас порушит все планы, а я опять расхлебывай!

– Вот что, мил-друг, в эти игры иди с местными детками поиграй. Думаю, что с такими мыслями быстро найдешь себе оч-ч-чень достойную компанию. Меня больше со своими глупостями не тревожь. Завтра уезжаю в Новгород. Я обещал тебя только во Францию проводить, а не все твои неразумные решения разгребать.

– Не, ну чего ты взъерепенился? Я так, только свое слово пытался вставить…

Я в нецензурной форме ему объяснил, чего и куда он может себе с такими идеями вставлять.

– Да чего ты прямо как неродной! Ну давайте посидим втроем после ужина мирком да ладком, все и обговорим.

– Вот и ты давай, больше глупостей не затевай!

– Да хорошо, я и вообще помолчать могу, только ты больше не кипятись.

На том и порешили. Богуслав куда-то отправился, а я немножко вздремнул, наломался за день.

Поужинали спокойно, только еда была как-то похуже уже ставших привычными блюд от Ванчи. Потом молодые отправились на покой, а мы стали ждать. Я, между делом, выгулял Марфу, на улице мне теперь бояться было некого. Потихоньку разошелся народ, Пламен уже перетаскал всю грязную посуду на кухню, а хозяйка все не показывалась.

– Мы чего, всю ночь тут ее пережидать будем? – загноился я. – Можем ведь и завтра поутру потолковать с тем же успехом.

– Ты подожди, смуту не разводи. Она знает, что после ужина разговор будет, я ей сообщил. Поди брату напутствия на завтра раздает.