Болгарская неожиданность. Книга 5

– Что ж ты, сыночка, все слезоньки льешь? – пыталась ободрить свою кровинушку Ванча. – Хорошо же все кончилось, без смертоубийства. Можно сказать, легко отделались.

– Это они легко отделались! – растирая слезы по лицу заорал на мать Людмил. – Лучше бы твой болярин их всех поубивал, а моего Козляшу не тронул!

– Надо было там всех разбойников перебить, и тебя вместе с ними! – цыкнул на молодого наглеца Богуслав. – Ишь чего удумал, честной народ грабить! Знаменитым бандитом Габриелом прикинулся! На православных страх наводить удумал! Последние прялки у баб отобрал! Чую, что если бы мы его не отвадили от преступного промысла, так он весной у пахарей плуги бы поотнимал! У, паразит! – замахнулся на одноглазого здоровенным кулаком Слава. – Еще раз на мать осмелишься крикнуть, с коня сдерну и прямо на глазах у всех высеку!

Людмил вжался в седло и вздрагивал при каждом новом громовом раскате голоса воеводы. Да, пожалуй зря Богуслав бился с ворогами обычным оружием. Загремел бы как сейчас перед самой битвой, обделались бы все половцы вместе с печенегами! Так и покидали бы Русь опозоренными напрочь.

Душа Ванчи металась встревоженной чайкой между двумя любимыми мужчинами. Одного хотелось утихомирить, второго утешить и обоих приласкать.

– Славочка! Людечка! – пыталась она направить эту резкую ругань в мирное русло. – Милые! Не ругайтесь! Вам еще вместе долго ехать.

Обозленный Богуслав резким рывком остановил коня и яростно отчеканил:

– Я возле себя долго терпеть этого поганца не буду!

Ванча даже еще не успела толком открыть рот для умиротворяющих слов, как этот зверюга уже рычал и на нее:

– Не потерплю в нашей команде такого гада! Куда хошь его девай, только чтоб я этой мерзкой рожи больше не видел! И сама помалкивай, не то махом полетишь вместе с ним назад в свое село!

Оторопевшая женщина с испуганным сыном тоже остановились. Долго, чертовски долго этот бывший, но все еще безжалостный глава Тайного Приказа прикидывался ласковым героем-любовником, но теперь не стерпел поругания святых для него жизненных устоев и показал грозный оскал своих клыков.

Однако с этим надо было что-то делать. Уже охота было чего-нибудь поесть, пожевать, хотя бы погрызть или поклевать, а тут этот верховный судия решил прямо на морозе разбирательства устраивать. Скоро доедем до корчмы, и пока мы кушаем, суди и ряди, карай и милуй сколько твоей душеньке угодно! Можешь только карать, нам в принципе все равно – твои люди, вот сам с ними и делай что хочешь. Но не вместо обеда для всей нашей команды!

Я подъехал и остановил коня возле Богуслава.

– Слав, может доедем до харчевни, и ты там будешь своими заботами заниматься? Народ устал, есть хочет…

– Потерпите, с голодухи не передохнете! А будешь лезть под руку и мешаться, я и тебя найду чем унять!

Фи! Как грубо! Впрочем, меня это позабавило. Сейчас и я побратима тоже позабавлю.

– Так я уезжаю?

– Куда это ты собрался? – с подозрением спросил боярин.

– Ну ты же всех по селам разогнать хочешь, а я последнее время в Великом Новгороде поселился, вот туда и отправлюсь.

– Нечего меня пугать!

– И не мечтал! – я подобострастно выставил вперед ладошку. – Прощай!

Развернув коня, я поскакал назад. Опешивший от такой подлянки Богуслав разинул рот. Подъезжающие сзади молодожены остановились.

– Мастер, ты куда? – поинтересовался Ваня.

– Домой! В Новгород!

– Я с тобой! – выкрикнул верный Иван.

– Я с Ваней! – крикнула верная ему Наина.

Моя Марфуша не стала даже и разбираться, деловито разворачивая лошадей следом за мной. Для нее в жизни была всего одна дорога – за хозяином!

Отъехать удалось недалеко. Конский топот оповестил нас, что самоволка подошла к концу. Мы остановили коней и Марфу, покаянно ожидая отца-командира. Богуслав прискакал злой, как пес, с лицом, перекошенным зловещей ухмылкой, которую он пытался выдать за ласковую и добрую улыбку.

– Куда ж вы ребятушки ускакали? Корчма-то в другой стороне! Или козлятинки у разбойников решили отведать? Не советую, ох не советую – зело вонюч козел! При жизни был очень душным, да таким и остался.

– Ты нам голову не морочь! – оборвал я эти басни. – Едем обедать?

– Конечно!

– Не будешь больше прямо на дороге свои казни египетские устраивать?

– Никогда! – рьяно заверил меня побратим.

– И в трактирах затевать разборки при всем честном народе не станешь?

– Буду при вас вести себя мирно и смирно!

Я молча развернул коня, остальные за мной. Пора обедать! Все гонения на детей любовниц па-а-апрошу оставить на сладкое!

Еще не успели вернуться к месту расставания, как тоскливое уханье, доносившееся сверху, привлекло мое внимание. Поднял глаза. Над нашими головами кружил мой знакомый филин, посланник Макоши. Я тоскливо вздохнул: не иначе как опять какая-то тварь открывает на меня охоту. Остановил коня и попросил своих:

– Езжайте вперед, я вас догоню.

– Что случилось, мастер? – забеспокоился Иван, тоже осаживая лошадь.

– Поехали, Ваня, – ласково объяснила нашему красавцу приметливая Наина, – к твоему мастеру пернатый друг прилетел, не будь обузой, не мешайся.