Болид над озером

Близок и созвучен нашему времени рассказ «Женщина с ландышами». Это на первый взгляд типично космический рассказ: читатель найдет в нем и описание далекой планеты, и некоторые детали, свойственные этому направлению в жанре. В то же время рассказ довольно психологичен, и космос здесь уступает место обычному и земному. Сказанное относится и к рассказу «Рождение ласточки», который, казалось бы, целиком посвящен удаленным от нас космическим мирам. Однако и здесь В. Щербакову удалось совместить детали далекого мира с деталями земными. И тогда приходишь к выводу, что из космических далей становится ярче видна Земля, а все, что происходит на ней, — это, в общем-то, и есть явление космического порядка. Видимо, это и хотел сказать автор своим рассказом «Болид над озером», давшим название всему сборнику.

Некоторые из рассказов, включенных в сборник, были не только уже опубликованы в нашей стране, но неоднократно переводились и печатались за рубежом. О них вряд ли стоит говорить в данном предисловии. И пусть судит сам читатель, почему, например, рассказ «Шотландская сказка» выдержал семь или восемь изданий. Хочется лишь пожелать счастливой судьбы и другим произведениям этого автора.

К. П. Феоктистов,

профессор,

доктор технических наук,

летчик-космонавт СССР

Далекая Атлантида

Рута

Над бамбуковой рощей проросли три звезды, когда мы вышли из темной воды, легли на деревянные лежаки, еще теплые, неостывшие после дневного зноя.

— Поймай мне богомола и расскажи об Атлантиде — сказала Рута.

— Ты видела когда-нибудь богомола? — спросил я, не оборачиваясь к ней, потому что мысленно перенесся к одной из трех звезд и мне не хотелось сразу возвращаться.

— Нет. Ни разу не видела богомола. Только на картинке. Знаю, что это большой зеленый кузнечик.

— Это не кузнечик.

— Знаю, знаю. Но похож!.. В Тбилиси их нет.

— Здесь, в Пицунде, их тоже немного. А с Атлантидой проще. Если хочешь, расскажу, но боюсь, потом долго не уснешь.

— Это страшно?

— Да. Все атланты погибли во время катастрофы. Было это в незапамятные времена.

— Почему погибли?

— Почему случилась катастрофа?.. Думаю, тогда в океан упал гигантский метеорит, поднял водяной вал с километр или даже больше. Наверное, он пробил земную кору, выплеснулась магма, смешалась с водой, все там вскипело, и град раскаленных камней засыпал волшебный остров. Потом он опустился на дно, ведь кора в океане тонкая и неустойчивая.

— Когда это было? — спросила Рута, расчесывая глянцево блестевшие волосы большим белым гребнем.

— Никто не знает точно… Время тогда замерло, может быть, даже сломалось.

— Что значит замерло? Время замерло? Разве время может замирать и тем более ломаться?

— Да. Сутки — это один оборот планеты. Вода замедляет ее вращение, приливы и отливы — это всепланетный тормоз. А катастрофа? Она тоже могла изменить скорость вращения. Был взрыв космической силы. Тучи пыли и пара скрыли Солнце, Луну и звезды на много лет. И потому все в мифах начинается с хаоса. Сначала тьма, тьма, ни моря, ни суши, ни света, потом появляется Солнце. Но не только светило исчезло. Исчезло и время. Движение планеты ускорялось и замедлялось, пока все в подлунном мире не вернулось на круги своя.

— Я об этом так мало знаю!

— Но ведь твоя будущая специальность — кибернетика. Это далековато от затонувших континентов!

— Если бы я не познакомилась здесь с тобой, я так и не узнала бы о том, как сломалось время… Кстати, как ты сюда достал путевку?

— Через литературный фонд. А ты?

— Через папу. О чем ты пишешь?

— Об этом… о другом… о море и земле.

— Какая у тебя специальность?

— Атлантолог.

— А как ты ее приобрел?

— Читал Платона. Думал. Читал все, что написано об Атлантиде. Снова думал и читал — но уже по-другому: не соглашаясь с написанным.

— Хорошая специальность…

— Пожалуй.

— Интересная.

— Да. А богомола, Рута, я поймаю завтра, ведь по этой части я как раз не специалист. Идет?

— Идет, атлантолог… Спокойной ночи!

* * *

В эту ночь мне снился сон. Город, древний и полуразрушенный… вокруг — ни души. Город атлантов? Не знаю.

Я всматривался в груды камней, обломки плит, выступавшие из-под земли, в мрачные трещины, разорвавшие улицы пополам. Когда-то здесь всколыхнулась твердь, и город умер. Землетрясение прокатилось, сметая дома, рассыпая их, как игрушечные кубики. Сколько с тех пор прошло времени? Во сне я будто бы пытался ответить на этот вопрос. Подспудная мысль становилась яснее и яснее: может быть, время текло здесь иначе, чем всюду. Как такое могло быть? Могло. Если только я видел следы той, самой страшной катастрофы, о которой сложили мифы и легенды во многих местах, удаленных от этого города на тысячи километров.

Атлантиде не помогли божества, высеченные из черного базальта. Столица ее вместе с островом погрузилась в морскую пучину. Но по обе стороны океана располагались провинции и колонии атлантов. Что с ними сталось, с этими городами, которые были удалены от эпицентра небывалой катастрофы? И может быть, я видел как раз один из них?