Боливар исекая

— Вижу историю вы знаете, — удовлетворился я, — давайте в деталях покопаемся. Руки у ребенка отличались от сверстников: жилистые, мощные, даже по меркам детей, при том заметно были короче. Его ли это вина?

Все молчали. Аче, если не его вина — тогда Создателей. Такое озвучь — доской учебной по башке взрослые и дадут сразу.

— Он себе руки выбирал разве? — не отставал я. — Таким родился по воле Создателей. (Моё мнение было банальнее: герцогиня согрешила с кем-то с капелькой зверолюдской крови) Замысел нам их не всегда понятен, но раз сотворили его короткоруким, значит необходимость существовала. И по его деяниям поздним, становится ясно для чего. Но сверстники его о таком не думали. Им этого не объясняли. Дети — это обезьянки со стадными рефлексами. Усматриваю в этом вину общества, вину родителей, не воспитавших своих детей должным образом.

— Если долго тыкать палкой финтиплюха что случится? — задал коварный вопрос.

Риса встрепенулась, подняла руку.

Финтиплюх — забавный монстрик, типа мохнатой слизи. Социальный, держится стаями. Безобидный, но, когда начинаются сезонные миграции может собираться здоровыми кучами и лопает по пути всякое-вкусное. А жрет он всё. Горит монстрик весело, с искорками, иногда его поджигают и запускают вместо фейерверка, исконно-посконное развлечение детворы. Есть только один нюанс. Если его долго пинать, тормошить, агрессировать — то вот из такого куска мохнатой слизи сантиметров двадцать в диаметре появляется элитный плюхофинт, метко отвешивающий фаерболы. Такое обычно заканчивается летально для кого-то из окружающих.

Озвучив детали, Саитана выжидательно глянула на меня.

— Хорошо, Риса, — похвалил, — возможно, сроки наказания без сладкого сократятся.

Она скорчила довольное личико, и с видом королевы уселась за парту. Пока возраст позволяет, будем снисходительны. Это сначала ты просто любишь сладкое, затем тянешься к белому, а потом углеводы в твоем теле строят свою цивилизацию, ударяются в религию липопротеинства и начинают жертвоприносить печень во славу Бога синтеза.

— Коллеги, — повысил их статус, — плюхофинт выдает до пяти огненных заклинаний ранга эксперт. Они самонаводящие. Уходят объекту, причинившему больше всего агрессии. Если объектов много, уровень вреда примерно одинаков — уходит пятерым сразу. Результат: пять обугленных трупиков. Но разве это плюхофинт виноват? Он результат мутировавшей защитной реакции организма. Виновато невежество.

Я потряс кулаком у носа каждого из них. С особым наслаждением сделал это перед Сурой. Она поджала губки, надувшись, исподлобья посылая фиолетовые молнии. Вот так, глупышка, тебе еще повезло, что в Джерке не проснулся плюхофинт после твоих «квестов».

— На мой взгляд, — повысил я голос, — здесь кроется большее, чем стандартные мерило морали испытания, наказания, смирения. Почему мы не оцениваем мораль другой стороны? Невежество не позволяет? Почему мы должны молчать о морали поведения детей в этом случае? Кто дал им право травить, а мы знаем о навозной куче в рюкзаке Бертрана, о подложенном сапожном гвозде в его сандалях и других издевательствах, включая обидные клички.

— Вы знаете как его называли?

— Лохом, — ответили они грустно.

— А после того, как он сказал о Даре лучника?

— Косым лохом, — протянули они хором.

— Сбиваешься в банду, травишь сверстника за физические особенности, — произнес хладнокровно, — потом делаешь гадости, бьешь исподтишка, заставляешь врать, а когда тебе стрела разносит лицевую кость, удивляться становится некому. Он их конечно связал всех, попадал, даже в неподвижные цели не с первого раза, и здесь я вижу еще одну неосвещенную часть легенды.

Я развел руками

— Почему мы должны быть рабами традиции? — поднял я тему. — Почему если твой отец лучник, ты обязательно должен быть с Даром лучника? С чего вы и сам Бертран, в данном случае, такое взяли? Обратных примеров масса.

Они притихли непонимающе. Традиция же святая, патриархальная, сквозь века такая! Батя — маг воздуха, значит он тебя с детства фокусам всяким учит. Ты всяко станешь магом воздуха. Бред какой-то. У Мелама Тектоса дети не стали и мне даже было интересно, а могли из них маги появится других стихий, если Мелам был не так настойчив в своей мании. Как же, дед был магом воздуха и дед его деда — колея магическая всосет и детей. А нет, не всосала.