Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера

Некоторые читатели, возможно, подумают, что этот рост можно объяснить большей открытостью и готовностью женщин рассказывать о том, что с ними на самом деле происходит. Действительно, все больше представительниц прекрасного пола заявляют о насилии: только за первый месяц 2017 года Safe Steps приняли 10 293 звонка. Поразительное 70-процентное увеличение обращений по сравнение с предыдущим годом![5] Однако мало просто продемонстрировать взмывающие вверх кривые. Анализ звонков показывает, что жертвы подвергаются более высокому риску, чем когда-либо прежде. Обобщенная статистика такова: 67 % всех обратившихся в Safe Steps в 2016–2017 годы нуждались в немедленной защите. [6] В 2014–2015 годах этот показатель составлял 58 %. [7] Розмари O’Мэлли, директор центра по предотвращению домашнего насилия (Domestic Violence Prevention Centre) в Голд-Косте, так объясняет это явление: «Последние пять лет насилие постепенно становилось более жестоким и комплексным. Оно отличается от того, что мы наблюдали ранее. Происходит нечто новое. Из тени выходит страшная правда, особенно сейчас, когда все больше женщин решились говорить о ней открыто. Неслыханный ужас: в ход идет сексуальное насилие и физическое воздействие практически пыточного уровня». В 2015 году Аннетт Гиллеспи, в то время возглавлявшая службу Safe Steps, предсказала, что домашние тираны жестко отреагируют на заявления властей штата Виктория, обещавших привлечь верховную Королевскую комиссию для расследования насилия в семье. «Я тогда сказала министрам, что у этого решения будут последствия», – утверждает Аннетт. По ее словам, всякий раз, когда кто-то пытается переломить ситуацию, возникает противодействие, особенно со стороны тех, кого активно заставляют измениться. Мужчин, склонных к насилию, фактически предупреждают: «То, что вы делаете, для нас теперь неприемлемо, ваше поведение должно быть иным. Это звучит примерно так же, как если бы общество указывало женщине, какого партнера выбирать: «этот нам нравится, а этот – нет». Насильники будут возражать: «Никто не смеет диктовать, на что я имею право у себя дома, взаимодействуя с собственными родственниками и детьми». Гиллеспи говорит, что в современном обществе мужчины резко теряют власть, поэтому они пытаются отыграться в интимных отношениях: «Только здесь они могут насаждать свой контроль, только здесь, в своей вотчине, имеют возможность изображать “царя горы”».

Консультанты горячих линий накапливают данные об актах агрессии. Так формируется информационная база, пока недооцененная и мало используемая специалистами.

* * *

Такую ситуацию мы создали сами. Мы устраивали тысячи кампаний, призывая женщин вырваться из дома, где царит насилие, рискнуть и сделать шаг в неизвестность. Они храбро ответили на этот призыв, несмотря на все опасности (иногда страшно не только уйти, но даже заикнуться об уходе). Это может даже нести угрозу жизни[129]. Но вместо того чтобы встретить их на пороге, протянуть руки и принять в свои объятия, общество предлагает им службы помощи, в деятельности которых полно дыр. И главная брешь – экстренные убежища.