Больница людей и нелюдей. Книга 2

— Инка, это правда? — даже не поздоровавшись, Жур, в рабочем халате голубого цвета и в спортивных штанах, влетел в комнату, резко затормозил у кресла, плюхнулся в него и в ожидании очередной новости уставился на меня.

— Смотря что, — меланхолично откликнулось мое сиятельство, неспешно допивая кофе.

— Кикимора, — леший, как мне показалось, даже подрагивал от нетерпения. — Ты действительно пригласила ее на свадьбу?

Рядом охнула будущая родственница. Какие они здесь все слабонервные.

— Правда, — я доела батончик, облизнулась, повернулась к коллеге. — Жур, челюсть подними.

— С тебя дежурство, — хмыкнул оборотень, зашедший в ординаторскую после лешего.

— Нет, ну вот как так можно, а? — возмутился проигранным спором несчастный врач. — Инка, ты хоть понимаешь, кто такие кикиморы?! Ты хоть знаешь…

— Человечку Инку к куратору, — прервала лешего сирин. С сожалением отставив чашку, я поднялась и потопала на выход.

Сортарин альт Новус стоял спиной к входной двери и рассматривал пейзаж за окном. Пристально так рассматривал, прямо-таки все детали подмечал.

— Инка, — повернулся наконец ко мне инкуб, — эта девочка, что приезжает с тобой…

— Сестра Конрада, норн куратор, — доложила я, не делая попытки умоститься на горизонтальной поверхности. — После нашей вчерашней попойки с кикиморой Вилис представлена ко мне в качестве няньки. Ну или надсмотрщика. Она еще не определилась.

— И она собирается повсюду сопровождать тебя? — черные брови поползли вверх.

— Понятия не имею, норн куратор, — пожала я плечами, — мне бы этого не хотелось, но Вилис, когда ей надо, бывает чересчур исполнительной.

Сортарин недовольно покачал головой.

— Больница медленно превращается в детский сад. Ладно, я подумаю, что можно с этим сделать и как умерить пыл этого ребенка. Позвал я тебя по другому поводу: готовься, завтра будешь читать лекцию перед всеми желающими. Сирин произносит данное объявление каждые два часа. И не бледней так. Даже если слушателям что-то не понравится, ты — невеста племянника одного из Сиятельных Глав. Ничего тебе не сделают. Да и норг будет рядом.

Последнее звучало особенно убедительно… Ответить я не успела: инкуб резко подобрался и мгновенно помрачнел.

— Жар-птица поет…

Опять…

Следующие несколько часов слились в уже знакомый кошмар: с улицы толпами валили пациенты. Люди, оборотни, вампиры, тролли, гоблины, лешие, домовые — имя им легион. Все, как один, были или ранены, или опоены, или отравлены. Закончив с последним пациентом, я кое-как доползла до ординаторской, устало опустилась в кресло, оглядела комнату и недоуменно нахмурилась: этой непоседливой нахальной девчонки нигде не было видно.

Сурина:

Разобравшись с полуночницами, мы с Журом решительно направились в столовую. Час там, час в ординаторской, где уже сидели все, кроме человечки, пара часов у людей, в качестве помощника по определению редких заболеваний, и привет, родная комната!

После обряда бракосочетания мы с Иргеном вызвали домового-завхоза и буквально силой заставили его выдать нам одну двуспальную кровать вместо двух односпальных. Если бы не психоз моей родни, то можно было бы и перебраться в город. Но, увы, пока приходилось вдвоем ютиться в маленькой комнате.

Ночь прошла бурно и принесла удовольствие. Вставала я, чувствуя себя сытой, довольной и наконец-то удовлетворенной.

Больница уже гудела, причем не из-за очередного неожиданного наплыва пациентов, а из-за перешептываний по всем углам врачей и санитаров. Я прислушалась и с трудом подавила желание расхохотаться. Судя по частоте упоминавшегося имени, снова отличилась Инка. В принципе, ничего другого от нее никто и не ждал…

Не доходя до ординаторской, я отловила Астона, выслушала в подробностях все, что вчера пропустила, и, не стесняясь, фыркнула от смеха. Да уж, это надо было догадаться: позвать кикимору на собственную свадьбу. Жаль, лицо племянника Сиятельных Глав при этой новости увидеть не получилось. Подозреваю, то еще было бы зрелище.

Ни кофе, ни так необходимую мне мензурку с кровью выпить я просто не успела: жар-птица запела громко и требовательно. Превосходно… Пора этой нахальной птичке открутить голову…

Люди, оборотни, вампиры, ведьмы, феи, тролли, гоблины, лешие, домовые — кого я только ни лечила за эти часы… И что странно: все были или ранены, или опоены, или отравлены. Отвлекшись однажды, чтобы выпить хоть пару глотков пусть даже не крови, а обычной проточной воды, я неожиданно заметила знакомую макушку неподалеку — работали в холле, распределяя больных по специалистам — и недоуменно нахмурилась: что тут делает этот ребенок? Как ее? Вилис? Чем занималась девчонка, я уже не видела — мое внимание привлек очередной пациент.

Наконец, наложив последнюю необходимую повязку, я устало вытянула ноги.

— Фух, — тяжело вздохнули рядом, — я и понятия не имела, как это трудно…

Вилис. Мелкая родственница человечки. Высшая. Чудесно. To есть мне тогда не показалось. И что она здесь забыла?

— Что именно тяжело? — не было сил ни разговаривать, ни поворачиваться, так что я в кои-то веки проявила невежливость по отношению к аристократке.