Больница людей и нелюдей. Книга 2

Очнулась я в кабинете куратора.

— И к чему был этот крик? Оторвала бы ему бороду, и все дела, — кровожадно ухмыльнулся Сортарин альт Новус, разглядывая меня, опухшую от слез. — Ты, Инка, для больницы важнее какого-то там гнома, так что ничего тебе за это не было бы.

Понимая, что инкуб пошутил, я вздохнула, попыталась что-то сказать и поняла, что сорвала голос.

— Чудесно. Вот только немого врача нам и не хватало, — раздосадованно пробормотал куратор. — Успокоилась? Кивни хоть. Да? Тогда пошли, посмотрим на твоего рискового жениха: если он, конечно, еще не успел сбежать.

Я кивнула и встала. Вдвоем мы вышли из кабинета.

В ординаторской привычно шумели, причем в компании Журита, если я правильно вспомнила, как звали этого жениха-самоубийцу. Он, кстати, все также стоял посередине комнаты и зажимал свою драгоценную бороду в кулаке.

— Посторонние в ординаторской? — нахмурился Сортарин. — Кого из вас награждать ночными дежурствами? Линт, проводи мужчину!

Из воздуха мгновенно соткался высокий синий джинн, тот самый, что усыпил меня при первом моем появлении в больнице, подхватил полупрозрачными руками под мышки опешившего гнома и полетел со своей ношей на выход.

— Жур, вылечи Инке горло. Вы с Астоном, Инолом и Аринором появитесь у меня в кабинете в конце рабочего дня. Будем разбираться в инциденте.

Раздав приказания, куратор вышел за дверь. Леший принес мне мензурку с лекарством. Горькая гадость обожгла горло. Вот же… Что ж туда было добавлено?!

— Астон, — прокашлявшись, спросила я, — что он тут забыл?

— Предложение тебе сделать хотел, по всем нашим правилам, — пожал плечами гном. — Если бы ты подержала в руках его бороду, то вполне официально считалась бы его женой.

— Угу. И Конрад вместе с норгом убили бы нас обоих, — нервно хихикнула я и в красках описала вчерашнюю сцену.

— Бедный оборотень, — фыркнула сочувственно вампирша, — я бы на его месте давно тебя прибила. А он терпит. И тебя. И норга. Теперь еще и кикимору. Кремень мужик.

Я хотела ответить, но тут забурчал мой желудок. Громко так забурчал, требовательно.

В столовой было малолюдно: два тролля, горгулья, три гнома и мы, я, Инол и Аринор.

— Вот напрасно ты, Инка, бороду гномью вторично гладить отказалась, — добродушно прогудел тролль, сидя у окна и уплетая гуляш. — Такое развлечение испортила.

— Инол, стукни его, ты там ближе, — попросила я, уминая мясной салат и запивая его апельсиновым соком. — Аринор, норгу этот гном на один зуб. Не жалеешь ты мою живность.

— Да уж, норг — это действительно веская причина, — усмехнулся оборотень.

На этот раз мне не повезло: Конрад подозрительно быстро смирился с присутствием в доме Лили, и ужинать пришлось внизу, в присутствии свекрови.

Полноватая зеленоглазая шатенка, одетая в практически праздничное пышное платье сиреневого цвета, с длинными рукавами-буф и узким лифом, украшенным мелкими сапфирами, косо посматривала в мою сторону, видимо, с трудом сдерживая желание пройтись по растянутой коричневой кофте и стареньким джинсам. Мешала осуществить данное желание сидевшая рядом со мной кикимора, которая одним своим невероятно довольным видом отбивала у матери оборотня всякое желание злословить. Мало ли, почему та кикимора довольна, может, потому что нравится себе в не особо длинном ярко- сиреневом платье, а может, составила уже план: как разлучить жениха с невестой. Что же, такая желанная рыбка снова уплывет из загребущих ручек блохастика? Нет, как заботливая и любящая мать, Рунара не могла позволить этому случиться, потому и всячески прикусывала свой ядовитый язычок.

В принципе, именно благодаря Лили ужин прошел мирно. За столом мы практически все время молчали, отделываясь ничего не значащими вежливыми фразами.

Наевшись каши с салатами, нарезками и различной сдобой, я, блаженно вздыхая, ползла наверх: в свою комнату, когда сзади послышался голос будущей «матушки»:

— Инка, где мы можем поговорить без твоего любимца?

Я обернулась. Судя по решительному взгляду свекрови, стоявшей на две ступеньки ниже, избежать общения тет-а-тет было невозможно. Смирившись с данным фактом, я пожала плечами.

— Где вам удобно, кроме моей спальни.

— Отлично, — удовлетворенно кивнула женщина, — тогда в моем кабинете.

Я с трудом спрятала удивление. Вот так живешь себе в доме, ешь, пьешь, спишь, в одной комнате, между прочим! А у «матушки» свой кабинет, оказывается! Нет, я не завидовала. Было бы чему. Мне лично кабинет был не нужен. Но одно то, что у свекрови существовал личный кабинет, настораживало. Это кто ж здесь хозяин, получается?

Комната, названная кабинетом, оказалась небольших размеров, с широким окном, столом у стены, двумя креслами рядом, полками на стенах и магическим шаром под потолком.

Мы с Рунарой умостились в креслах, и свекровь решила не ходить вокруг да около.

— Инка, уже через три дня ты станешь частью нашей семьи. Я, конечно, понимаю, что у вас с Конрадом могут быть свои договоренности, но в нашей семье женщины не работают. Да, они получают образование, но и только. Надеюсь, ты понимаешь, что после свадьбы тебе придется сразу же уйти из больницы?