Больница скорой помощи

Виталий запыхавшийся и донельзя взволнованный огляделся, но на столах никого не было. Он чуть не заплакал от горя и кинулся к холодильникам. Открыл один и вытащил из него мужчину. Нет, это не то. Сейчас он хотел женщину.

Пригодная женщина нашлась не сразу, пришлось открыть не одну дверь. Но все-таки нашлась. Виталий снял с нее простынь, обнял и потащил к столу. Конечно, с этим куском замороженного мяса полный кайф не поймаешь, но на безрыбье говорят и рак рыба.

Он очень спешил.

И тут холодная рука покойницы, лежавшая у него на плече вдруг обняла Виталия и прижала к себе.

Он не сразу понял, что произошло. Но дальше события развивались очень быстро. Женщина открыла глаза, обняла Виталия, который шарахнулся от нее с безумными глазами, так резко, что с него слетели очки, уже двумя руками, а потом приподнялась и впилась в его рот черными холодными губами.

Это был поцелуй смерти.

Виталий задохнулся, чувствуя одновременно и ужас отчаяния, и наслаждение одновременно.

Разве не об этом он мечтал всю жизнь? Чтобы ему ответили.

Краем глаза Решетников увидел, что к нему спешат и другие покойники, покинувшие свои морозильные камеры.

* * *

Вот тут-то Круглов впервые подумал о том, что у него съезжает крыша.

– Кто, кто мог его трахнуть? – кричал он на подчиненных. Никто ему не отвечал. Оперативники молчали и прятали глаза. – В запертом помещении, где не обнаружено не единой живой души? Может покойники? Вылезли из холодильников, трахнули его и убили, да?

Решетников был найден в морге, жестоко изнасилованный, с разорванным анусом, и от уха до уха ртом, одежда его лежала рядом, сам он был голый, и спину его украшали те самые знаки, что были оставлены и прежде. Они были вырезаны на спине жертвы не очень острым, но прочным предметом. На первый взгляд можно было подумать, что это царапины от лап крупной собаки. Но вот что еще скажут эксперты.

Если прежние убийства еще были более или менее понятны, то это казалось вовсе каким-то сверхъестественным. Голова шла кругом. Одни загадки. Загадки, которые люди были не в силах разгадать.

Вот в голову волей неволей опять полезли мысли, которые никак не должны быть у следователя из отдела по расследованию тяжких преступлений.

А накануне днем у Круглова состоялся внеплановый разговор с фотографом Сергеем, его хорошим приятелем, который работал экспертом и всегда был в курсе всех его дел, насколько это было возможно.

Сергей вошел в кабинет, когда Василий Николаевич рассматривал дело о злостном хулиганстве, которое произошло в Больнице Скорой помощи несколько недель назад. Ему только что его привезли из Районного отдела внутренних дел, и он который уже раз внимательно рассматривал фотографии и перечитывал протокол.

– Смотри, Серега, наш маньяк оказывается с кого начал, с кота, – не вставая со стула и пожимая другу руку, заметил майор. – Не правда ли это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Сергей тоже посмотрел пару фотографий и отдал их обратно.

– Похоже, что так.

Круглов глубоко вздохнул.

– Топчемся на месте. Гоняем, как по кругу. Ни одной путной улики, ни одного свидетеля. Зацепиться совершенно не за что. Мне уже два раза втык дали. Вот сижу здесь, как идиот и смотрю на эти художества.

– А Решетников еще не найден?

– Да нет. Мои ребята ищут, где только можно. Все его ищут.

Но пока не нашли. Скрылся. Оказывается, он на даче скрывался. На садовом участке, можно сказать по соседству с моим участком.

– Это в «Заре» что ли?

– В «Заре». Только когда мы туда нагрянули, его уж и след простыл. Ушел.

– Так значит это он?

– Может и он, – без энтузиазма согласился Василий Николаевич.

– Тогда ищи ветра в поле.

– Найдем. Не таких находили. Да и не уйдет он далеко. Не покинет свой морг.

Сергей понимающе хмыкнул. Он уже знал о сексуальных отклонениях главного на данный момент подозреваемого.

Круглов закурил сигарету и дал прикурить фотографу.

– Слушай, – неожиданно спросил Сергей, – а этот твой Решетников не десятую школу окончил?

– Нет.

– Зачем же он тогда директора тамошнего грохнул?

– Кто его знает? Кстати, насчет десятой школы. Ну, нет у Решетникова с ней связи. Никакой. Не учился он в ней никогда. И с директором вряд ли встречался. Их пути никогда не пересекались. Это мы проверили.

– Все не проверишь.

– Это точно. Слушай, Серега, а ведь мы с тобой тоже десятую кончили в семьдесят седьмом. В феврале вечер встречи. Может, сходим?

Сергей пожал плечами.

– Если ты убийцу поймаешь, пойдем. А так, что мы людям скажем. Нас ведь наверняка спросят, кто убил нашего директора.

Круглов расхохотался.

– Ну, до этого мы его найдем. Кстати, тут мне пришлось столько всего перерыть про нашу школу, Серега. Это кошмар какой-то, а не школа. Никогда бы не подумал про нее такое.

– А ты хоть когда-нибудь вспоминал ее?

– Да никогда. Как только аттестат получил, забыл навсегда.

– Ну, это понятно. Ты же отличник. А отличники редко вспоминают школу и учителей.

– А что ее вспоминать? Я в ней работал. Учился жизни, можно сказать. Про это и вспоминать не хочется. Это ты там бездельничал и развлекался, вот и вспоминаешь. Сейчас-то кто тебе даст побалдеть?