Больница здорового человека. Как люди изменили медицину во время пандемии

Систему волонтерского движения нужно было довести до ума: может, мобильное приложение разработать? С этой мыслью Саша жил несколько дней: прикидывал, какой функционал нужен, как все должно выглядеть, делал заметки. Искал среди волонтеров программистов-разработчиков, но его остановили: даже если получится бесплатно, писать новое приложение слишком долго. Нет, нужно искать готовую платформу и ее адаптировать. Искать Саша умел: уже через несколько дней наткнулся на Airtable и стал тестировать.

Разработчики приложения ответили очень быстро. Узнав, чем занимаются Саша и команда, они предложили бесплатный доступ, а Саша быстро адаптировал программу под цели больницы. Теперь пароли к системе получал каждый новый волонтер, врачи и медсестры сами могли добавлять пациентов на опеку, а выяснить историю того или иного больного можно было за несколько минут.

А еще именно Саша подсказал Ванюкову идею написания книги о волонтерстве в пандемию: чтобы побольше людей узнало о том, что каждый может помогать.

* * *

Как-то у них боролся за жизнь дедушка восьмидесяти трех лет. Пару раз уходил «в известном направлении», пару раз его возвращали к жизни – очень упертый был! Когда он пришел в сознание, Саша начал подходить к его кровати. Тот глядел исподлобья, надутый, злой и неконтактный.

Саша подходил – пациент закрывал глаза. Но через несколько дней стал пытаться что-то сказать. Правда, с трахеостомой[19] в горле особо не разговоришься. Саша дал ему блокнот и ручку, но вместо слов на бумаге получилось что-то похожее на ЭКГ. Саша дал ему телефон, чтобы напечатал, но он не попадал по кнопкам. Написал на листе алфавит, чтобы тот потыкал ручкой, но дедуля не понял, чего от него хотят, и только сопел обиженно.

Так они и ходили по кругу. Старик пытался объясниться, Саша не понимал, а на мониторе было видно, как у первого повышается давление. Дед взмахивал рукой: «Пошел ты!» – а потом звал снова.

В тот день Саша уехал домой, понимая, что старик хочет донести что-то очень важное. И тут вспомнил про магнитные доски с буквами, которые родители покупают малышам. В полдвенадцатого ночи написал подруге с детьми, та бросила клич по знакомым, и через десять минут доска нашлась. А еще через час благодаря Яндекс. Такси была у него.

С рассветом Саша прибежал в реанимацию и радостно протянул доску деду. Тот стал старательно выкладывать сообщение. Процесс занял почти час: букв мало, каждое слово пришлось складывать по слогам («мо-же-те…»).

Вот что получилось в итоге: «Вы можете меня не кормить так часто, потому что у меня понос и мне стыдно».

Саша представил, что все это время испытывал несчастный пациент, и сам был готов со стыда под землю провалиться. С тех пор доски использовались в ОРИТах повсеместно: волонтеры собирали их по знакомым или покупали сами.

* * *

Как различать друг друга в тайвеках? По глазам, сквозь очки, по голосу, по росту… В общем, целый квест. Ирина и Ксюша, «тимуровцы», придумали вешать прямо на костюм свое фото. Чтобы не было этой жутковатой деперсонализации, чтобы пациенты видели, что к ним приходят живые люди.

Хотя иногда доходило и до курьезов. Однажды Саша вышел из реанимации покурить. Стоит на улице со снятым капюшоном и поднятой маской, а напротив него на лавочке сидит санитарка Ира. Так несколько минут сидят они и болтают о какой-то ерунде. И Саша понимает, что Ира его не узнает. Докурили, пошли вместе по коридору. Саша спиной чувствовал Ирино недоумение: «Кто этот человек?!» Как только зашли в корпус и Саша окончательно застегнулся в тайвек и надел маску, Ира ахнула: «Саш, это ты, что ли?!»

Ребята так хорошо научились узнавать друг друга в тайвеках по глазам, голосу и манере двигаться, что остальные детали внешности были вроде и ни к чему.

В другой раз Саша вышел покурить с девушкой-реаниматологом, и, когда снял маску, у нее округлились глаза: «А я бы никогда не подумала, что ты с бородой!»

Вот и Катя Визгалова в фейсбуке писала: «Индивидуальности смазываются. Больные все разные, а медики – без лиц. Только глаза и голоса. Некоторые пишут на тайвеках фломастером: “М/с Элла”, “Санитарка Елена”. Врачи – фамилию».

Очень быстро и незаметно больница стала естественной средой для тех, кто стоял у истоков волонтерского движения и оказался на гребне волны. Им было странно, что когда-то у них была совершенно другая жизнь.

Я не могла себе представить, что увижу столько молодых ребят, одержимых желанием помогать. Они выходят из своей зоны комфорта и идут в эпицентр «красной зоны», меня это поражает.

Анжелика Колбая, координатор волонтеров «красной зоны»