Больны обыкновенностью

На улице никого. Вокруг площади стоит 7 однотипных серых зданий, создающие букву П. Одно, в то же время самое большое, значит основное, стоит напротив ворот. Все остальные, однообразные 6 зданий стоят по бокам. Я хотела обойти их все, чтобы знать, куда нужно идти, если меня за чем-то пошлют. Обойдя все здания, я ничего не заметила. Они ничем не отличались, и на них нет ни единой надписи, чтобы понять, что там находится. Два здания по бокам, которые были между двумя остальными, я не имела понятия, для чего они были, а самое большое – это место, где происходит всё самое главное, то есть там сидит верхушка всего этого, так же там имеют дело со всеми бумагами. Ещё, если смотреть на главное здание, то справа, после всех зданий, есть коридор с крышей, где были размещены все комнаты для постояльцев. Это единственное, что мне было известно. Может всё расскажут через неделю, когда я выйду из периода адаптации. Да, нам ещё с самого момента регистрации с папой рассказали, как здесь хорошо и что тут много чего интересного, но пока что я не находила ничего в этом месте интересным. Даже мои сверстницы были какими-то странными и неинтересными, что уже говорить о работниках.

Мои поиски практически никакой информации не принесли. На удивление, никто меня не заметил. Может это из-за того, что я только приехала недавно и меня никто не трогает? Или было собрание, потому что в то время на улице никого не было. Я села на кровать. 3 звона.… Это были три звона. Они, ведь, не просто так? Но мне никто ничего об этом не говорил, я не хотела получить проблемы, поэтому вышла из моей комнаты в коридор. Открыв двери, увидела, что все девушки шли, смотря вперёд и одной колонной. Всё было идеально организовано, единственное, что было пустое место между двумя девушками, поэтому поспешила его заполнить, ведь это было моё место. Я, наверное, никогда не привыкну к этим правилам. Я не раб, а человек, который может жить, как ему хочется, почему я должна ходить так, как мне велено, говорить тогда, когда разрешили, не иметь своего мнения, а шаблонно мыслить. Всё мне напомнило школу, но эта школа была чуть строже. Те же требования формы, строгие учителя, правила, устав, ничего не отличалось, единственное, что отличало это место от школы – нас всех боятся. Тогда с чего бы нас здесь заперли? Люди боятся другой жизни, мы живём как нам велено. С самого детства нам говорили не делать то, не смотреть туда, думать так, не говорить это. Нас уже готовили подчиняться. Не было свободы решения, зачастую родители выбирают нам вероисповедание, куда мы будем ходить, нас не спрашивают, хотим ли мы этого, или нет. И почему такие стереотипы: если ты не умеешь драться – ты не мужик, если ты не умеешь готовить – ты никогда никого не найдёшь, не умеешь танцевать вальс – ты не леди. Почему все так стремятся быть определённым человеком? Почему мы не можем быть просто сами собой, а обязательно делать вещи, которые нам даже не нравятся, чтобы быть тем, кем нам «нужно» быть, то, что прописано обществом? Не могу ли я быть девушкой просто так, без мужчины, любя девушек и без платьев? Этот мир полон сравнений. Мои родители всегда ставили в пример моих одноклассниц, которые вязали, занимались верховой ездой, ходили в пышных платьях, говоря, что я не такая, поэтому должна учиться у них. Но ведь плохо ли то, что я не такая? Я не нормальная. Ненормальная и не нормальная.… Два разных значения для меня. Не нормальная – это неординарная, не такая как все. Хочет быть собой, но не скрывает этого. Не средний человек, не из серой массы.

И вот я в строю. Тишина, слышны шаги, как все идут в такт. Девушки уже знали куда идут, но не я. Мне никто ничего не объяснял и не предупреждал. Мы пришли в дом номер 3. Это был угловое здание, слева от главного. Дверь была расположена на углу и выходила прямо на площадь. Это была столовая, мы шли есть. На первый взгляд мест хватало всем впритык. Но это было с первого взгляда. Пока я растеряно выбирала место, их уже заняли. Не хватало одного стула, его как будто унесли, хотя место для него было. Я стала над тарелкой и, не говоря ни слова, начала есть. «Эй! Ты чего стоишь?» – крикнула мне женщина. «Здесь нет стула», – ответила я. Она подошла ко мне, посмотрела на пол и ударила сидящую справа девушку. Та упала и молча встала, будто она сама упала. Я с широко открытыми глазами смотрела на стол и с недоумением протянула: «Зачем?» Женщина показала пальцем на стул, дав понять, что мне нудно туда сесть. Не хотелось начинать утро со скандалов, поэтому молча села и принялась за свой завтрак. Когда меня привезли сюда, я думала, что это что-то типа санатория, но судя по еде, это ферма, где мы – животные. Каша, которой можно заделывать дыры в корабле и чай, на котором, по виду, сможет завестись машина. Доверия эта пища не внушала, но это был единственный выход выжить.