Больные (СИ)

Один точно был папаша Отто, а высокая шпала с кучерявой шевелюрой – её дражайший друг, который ещё сегодня утром смел её элегантно отфутболить.

– Она напала на меня, – услышала Вивьен голос Мэдисон, которая вдруг пихнула её, сваливая на землю.

– Чего? – только и успела пробормотать мексиканка, раскрыв рот от удивления и принявшись лихорадочно перебрасывать взгляд с одного свидетеля истории на другого.

========== Глава двенадцатая. Белая ворона. ==========

Вивьен впервые, пожалуй, ощутила себя загнанной. Она была беспомощным гладиатором на арене, на которого смотрели сразу несколько голодных и невероятно злых львов.

Глава семьи Отто беспардонно светил фонариком прямо ей в глаза, ослепляя и дезориентируя. Глубоко дыша, она наблюдала лишь как воздух прохладной ночной пустыни, под действием её дыхания превращается в пар, красиво подсвеченный пучком холодного белого света.

– Допустим, я действительно напала на Мэдисон, – Вив начала говорить тихо и с трудом узнала собственный голос – он едва был различим из-за сопровождающего его хрипа. – Но я не думаю, что она каждый день носит в своей дамской сумочке грёбаную цепь, чтобы душить ей людей, когда вздумается.

Девушка отвела руку, которой рефлекторно прикрывала повреждённую шею, обнажая красно-фиолетовые кровоподтёки, тонким ожерельем обвивающие кожу по кругу.

Эта картина вывела Троя из своеобразного оцепенения. Он резко опустил руку отца, чтобы тот прекратил слепить фонариком Вив и сделал навстречу ей очень уверенный и целенаправленный шаг.

Ботинок подкинул что-то звякнувшее. Трой поднял цепь с земли, демонстративно протягивая отцу. Джеремайя перенял её нерешительно, с некоторой долей брезгливости. Его пальцы без особого желания коснулись металлических звеньев, перепачканных землёй и кровью.

Основатель ранчо медленно переводил взгляд с Мэдисон на Вивьен и обратно. Он не пытался разбираться, кто прав, а кто виноват – ему было совершенно всё равно. Больше всего старика волновало, чем эта история обернётся, ведь разрешать конфликт придётся явно не в пользу пострадавшей мексиканки.

– Мне казалось, что всё, что я о тебе знал – правда, – посмеялся Отто, смотря в глаза девушки. – Но, видимо, я не знал тебя совсем.

Эстебан выглядела одичавшей, но на сей раз её не тянуло смеяться опасности в лицо – она сторонилась, будто готовая в любой момент кинуться наутёк.

– Отец… – Трой сделал попытку что-то сказать, но Джеремайся прервал его жестом, требующим тишины.

– То, что происходит здесь…и вокруг тебя, Вивьен, происходит не просто так. И это не самоотверженный труд у миссис Саммерс, а совершенно другая деятельность, в которой я не уверен, – Отто ещё раз посмотрел на цепь в своих руках, а затем протянул её Мэдисон. – Кажется, это твоё.

Опустив взгляд, женщина забрала орудие, с помощью которого собиралась отнять жизнь.

– Нам нужно будет обсудить этот инцидент, – Джеремайя оглянулся на нескольких мужчин позади себя, что тоже стали свидетелями случившегося, затем снова перевёл взгляд на Кларк, безмолвно дав ей понять, что она тоже поучаствует в обсуждении.

Вивьен заметила это – будто всеобщий заговор, будто очередное собрание у Сантоса в трейлере. Шепчущийся круг, который снова в объединении оказывается намного сильнее одинокого волка.

Она решила вернуться обратно в свою постель. Тихо, никому не мешая – просто уйти, оставив эту кучку людей наедине с их мыслишками. Пусть она зальёт кровью полы и кровать и доведёт до инфаркта своих престарелых соседок.

«Кажется…всё идёт по кругу…какая это по счёту группа, которую мне придётся покинуть?» – подумала она совершенно неконтролируемо.

Девушка снова скрывается в тени, избегая тусклого света фонарей со стороны лазарета. Кровь неустанно лилась с её ладони – была вязкой, липкой и противной, она отбирала силы, закрывала веки, покачивала походку.

За ней кто-то шёл: быстрый тяжёлый шаг, частое дыхание, которое было уловимо даже на расстоянии, рука…очень отчаянно, но осторожно хватающая её за локоть. Это прикосновение ей знакомо – все эти повадки, даже едва уловимый, но всё же отличающий его от других запах, блестящие большие глаза, будто напуганные, будто удивлённые.

Вивьен вырывает руку, не обернувшись:

– Чего тебе надо?

– Сейчас много крови потеряешь, – кажется, он хотел сказать что-то совсем иное, но получилось вот это – бесцветное выражение, несущее в себе очень неуверенную заботу, заботу, которая проявлялась с опаской.

– Я знаю, поэтому не буду тупить, а перевяжу рану, – процедила девушка в ответ.

– Пошли, – Трой снова предпринял попытку коснуться её и теперь уже утянуть за собой.

Сквозь темноту он всматривался в глаза Вивьен, будто опасаясь найти в них то, что он обычно встречал в глазах отца или матери.

Эстебан не была в замешательстве. Она понимала, что происходит, только вот её, даже не гордость, а гордыня разъедала изнутри, сливалась с сознанием и образом мыслей, делала тело подконтрольным – не давала шевелить ногами в сторону притяжения.

Девушка лишь помотала головой, выражая отрицание: