Больные ублюдки (ЛП)

— Хитэн, — снова попыталась я, но думаю, это прозвучало только у меня в голове. — Мне не… Мне не нравится такой подарок на день рожденья, Кролик… это больно… помоги мне… уведи меня по кроличьей норе в Страну Чудес.

Но Хитэн так и не пришел.

Мы так и не попали в Страну Чудес.

И так и не смогли отыскать кроличью нору.

Поэтому я просто закрыла глаза…

*** 

Когда я шла за своим дядей в папин кабинет, мне было очень холодно. По телу бегали мурашки, и дрожали губы. Они дрожали так сильно, что я ничего не могла сделать, чтобы это прекратить.

Мне было тяжело идти. Между ног так жутко болело, что у меня все ещё текли слезы. Но дядя Джон не обратил на это никакого внимания, а только погладил меня по голове и сказал, что я хорошая девочка. Он сказал мне, что теперь мы стали ближе. Все мы. Что все мои дяди хотят сблизиться со мной так же, как мы с ним... потому что они очень сильно меня любят. Что это подарок на мой День рожденья.

Я подумала, что мне совсем не хочется так сильно с ними сближаться. Но не осмелилась это сказать.

Дядя Джон протиснулся в дверь кабинета и снова повел меня к кругу кресел. На столе у папы я увидела свою куклу Алису. Мне захотелось её обнять. Мне хотелось, чтобы от этого мне стало легче, чтобы она меня защитила. Может, если бы она оказалась у меня в руках, боль у меня между ног уже не была бы такой сильной.

Но потом я услышала, как откуда-то из-за кресел раздался шепот:

—Нет.

Я подняла глаза. У меня сжалось сердце, и к горлу подступил огромный комок, когда я увидела в центре круга Хитэна. Его держал за плечо один из моих дядей и уже собирался вести мимо меня к двери. Чтобы получше его разглядеть, я помотала головой и вытерла слезы. Но сделав это, я еще больше расстроилась. Он похудел. И его красивые серебристо-серые глаза теперь выглядели иначе. Они покраснели и под ними виднелись большие темные круги. Они больше не блестели.

У меня задрожала нижняя губа. Мне захотелось его обнять, я подняла руки и потянулась к нему. С Кроликом я всегда чувствовала себя в тепле и безопасности. А сейчас мне было так холодно. Он бы меня согрел. И может быть… может быть я тоже могла бы сделать так, чтобы ему стало лучше.

Может, мы даже могли бы снова поцеловаться.

— Нет…, — повторил Хитэн, но на этот раз его голос стал громче, и он сердито поджал губы. — Куколка.

Он сбросил с плеча ладонь дяди Сэмюэля. Дядя Сэмюэль вцепился Хитэну в руку, но Хитэн высвободился из его хватки и убежал. Он подбежал ко мне и обнял. Я изо всех сил стиснула его в объятиях.

Он дрожал.

Его дыхание было сбивчивым.

Я глубоко вдохнула…Хитэн. Внешне он мог измениться, но пах все равно как мой Хитэн.

Тёмный. Единственным словом, каким я могла бы описать его запах, было слово «темный».

Он отстранился и посмотрел вниз. Взглянув на мои бедра, его глаза широко распахнулись, и его затрясло еще сильнее. Он очень разозлился. Я прислонилась к нему и посмотрела туда, куда он глядел. Все было красным. Гольфы сползли к лодыжкам, прямо на мои новые ботильоны, но вся кожа у меня на ногах была красной.

Когда я поняла, что вижу, мне стало нечем дышать.

— Кролик, — удалось прошептать мне. — Это… это что, кровь?

У меня закружилась голова. Кролик повернулся и толкнул меня к столу моего папы. Мне необходимо было передохнуть, и я присела на край. Он встал передо мной. Загородив меня от папы и дядей. Я заглянула ему за руку, чтобы посмотреть, что там происходит.

— Я хочу их обоих, — услышала я голос дяди Лестера. — Я хочу их одновременно. К черту покер, я заплачу любую цену, лишь бы их заполучить. Да вы только посмотрите на них… как он ее любит. Защищает её. Как её к нему тянет. Они словно магниты.

Он покачал головой.

— Я годами наблюдал за тем, как они сближались. Вам и не снилась такая связь, — он втянул в рот нижнюю губу. — Представьте, какими взрывоопасными оказались бы всего десять минут наедине с ними… Знаете, мне нравится сопротивление. Когда на всё готов, согласен и способен, это такая скукотища.

Из груди у Хитэна вырвался сдавленный звук. Тогда к нам направился мой папа. Я спряталась Хитэну за плечо. Я напряглась. Сейчас мне папа не очень нравился. Он позволил дяде Джону причинить мне боль.

— Отойдите, — прорычал Хитэн. — Трахайте меня, сколько влезет, но ещё хоть раз к ней прикоснетесь, и я вас всех прикончу. Никому не трогать Куколку.

Папа остановился, и все мои дяди тоже… и тут все они начали смеяться. Мне было больно слышать их громкий смех; мне было жутко видеть их раскрытые, хохочущие рты. Я хотела, чтобы они замолчали. Хотела, чтобы они перестали смеяться над моим Кроликом. Я зажала уши руками и попыталась заглушить смех.

— Уйди с дороги, Хитэн. Сейчас вы оба немного повеселитесь с дядей Лестером.

— Возьмите меня. Ее не трогайте, — Хитэн подошел ко мне так близко, что его спина прижалась к моей груди. Мне не понравилось, как пахла его спина. Она снова пахла дымом… совсем как мои дяди.

Совсем как дядя Джон.

— Последний шанс, мальчик, — предупредил Хитэна мой папа. — Не зли меня. Всё это благородное дерьмо восхитительно, но бесполезно.