Больные ублюдки

Когда я отстранился, Куколка вздохнула и открыла глаза. Она безмолвно уставилась на меня странным взглядом.

— Нам нужно ехать, — сказал я.

— Хорошо, — произнесла Куколка и поднялась с моих коленей.

Я набросил рубашку и жилет, застегнул брюки. Я пристально смотрел, как Куколка снова надевает на себя своё испорченное, испачканное кровью синее платье. Когда она повернулась ко мне, у меня перехватило дыхание.

Она моя.

Вся моя.

Я протянул ей руку. Куколка подошла ко мне и взяла мою ладонь. Я вывел ее через заднюю дверь, о которой мне говорил охранник. Небо было чистым, за исключением рассыпанного по нему океана звезд. Мы сели в машину и вернулись на проселочную дорогу. Чтобы Куколка не замерзла, я надел на нее пиджак. Она улыбнулась в ответ, и эта улыбка обожгла мое черное сердце. Еще одна ее фирменная фишка к списку того, от чего у меня нестерпимо ныло в груди.

Выехав на дорогу, я выключил фары. Под льющийся из колонок медляк мы нырнули в тихую ночь. У меня в голове все время крутились Куколкины слова. О мужчине и женщине из фильма. О звездах и покрывале. Об отсутствии крови и грубости...

Я бросил взгляд на Куколку и увидел, что она крепко спит. Она слегка улыбалась во сне, завернувшись в мой пиджак. Черный закрывал цветное. Совсем как у нас с ней. Моя тьма затмевала ее свет.

Но другого выхода не было. Без нее я не мог существовать. Я никогда этого не допущу. Все должно было быть именно так, как сейчас.

Взяв с автомобильной консоли мобильник, я набрал номер Чепела. Он ответил на третьем гудке.

— Юный Дэппер Дэн, — произнёс он. — Чем обязан такой приятной неожиданности?

— Как люди трахаются? — тихо спросил я, чтобы не разбудить Куколку.

Последовало молчание. Затем:

— Рискну предположить, что в основном не так как вы.

Я нахмурился. Чепел вздохнул.

— Романтические жесты, юный сударь. Как правило, близость рождается из романтики. Ласковые прикосновения. Поцелуи. Нежные поглаживания по волосам.

Я молча слушал.

— Для начала даме дарят подарок, что-нибудь, что ее обрадует. Вызовет улыбку. Затем романтика — ужин, вечер вдвоём… медленный танец.

Я снова взглянул на Куколку и свернул направо. На дорогу, ведущую к человеку, который ранил мою девочку больше всего.

— Они друг друга раздевают, наслаждаясь каждым прикосновением любимого. Затем они переходят в постель или в какое-нибудь другое удобное для этого место.

Я сглотнул, а Чепел продолжил.

— Потом, Дэппер Дэн, они занимаются любовью. Не трахаются. Никакой агрессии. Ничего неподобающего, только он и она. Соединяясь в одно. Глубоко интимно. Медленно. Нежные поцелуи и чувственные поглаживания, пока они оба не дойдут до высшей точки.

Я сжал на руле руку, пытаясь себе это представить. Я даже не смог такого вообразить.

— После этого мужчина, если он конечно джентльмен, крепко ее обнимает. И если у него есть к ней чувства, говорит ей, что любит ее.

Я замер, замер как изваяние.

— Дэппер Дэн? — произнёс Чепел.

Не дождавшись моего ответа, он спросил:

— Ты ведь любишь свою маленькую Куколку, не так ли?

— Люблю? — переспросил я.

— Не представляешь свою жизнь без нее? Убьешь любого, кто причинит ей боль? Умрешь, если вдруг ее потеряешь? Не можешь ни дышать, ни спать, не увидев ее лицо?

Я снова взглянул на нее, и у меня на шее бешено забилась вена. Всё. Я чувствовал всё это без исключения. Кем был Кролик без своей Куколки?

Чепел снова заговорил.

— Ты должен сказать ей об этом, сударь. Юные дамы, как правило, очень любят, когда им это говорят, — пауза. — Вы на пути к предпоследнему убийству?

— Да, — ответил я.

— Туз в колоде, если я не ошибаюсь?

Я с отвращением приподнял губу.

— Да.

— Тогда, если мне не изменяет память, признание в любви будет уместным после того, как милая Куколка его одолеет. Встреча с призраками прошлого, особенно с тем, который сыграл едва ли не главную роль в твоей погибели, может внести беспорядок в чьи-то чувства, — он тяжело вздохнул. — Просто мысли вслух.

Не попрощавшись, я нажал на отбой. Объяснения Чепела пульсировали у меня в голове. Я взглянул вверх на звезды.

«Это было под звездами. Луна была такой большой. И… и он сказал ей, что его сердце теперь принадлежит ей. Сказал, что любит ее…»

«Нахер звезды», — подумал я, скользнув глазами к сидевшей рядом со мной девушке. К единственной, кто заслуживал моего внимания. Моего взгляда.

«Они все абсолютно помешанные!», — сказала она с натянутым смехом.

Но я понял свою маленькую Куколку. Если они и были "помешанными", ей тоже хотелось стать такой же помешанной.

Медляк закончился, тогда я перемотал кассету и включил его снова. Баллада про любовь. Неспешное, мелодичное звучание песни, казалось, очень соответствовало желаниям Куколки. Тому, что я к ней испытывал.

Я ехал, пока над горизонтом не забрезжил рассвет. Слово «любовь» по-прежнему бередило мой разум.