Болотная Империя (СИ)

   Как именно удалось наставнику вырваться из преисподней? Всех деталей он долго не сообщал. Бехер был уверен, что то была премия за развязание Гуситских войн. Позже оказалось, что премия действительно была, но её хватило лишь на оклейку перьями чёрной залы. И на заполнение - перями же! - сундуков, не таких уж и громадных, как показалось на первый взгляд, скорее небольших.

   - Так мало заплатили?! - удивился Йозеф.

   Разговор происходил на улице, рядом с лавкой наставника, в самый разгар городских боёв. Кругом звучали выстрелы.

   - А сколько ты хотел? И другие "кудряши" старались, вносили свою лепту. На всех поделить - выйдет совсем чуть-чуть.

   - Кхм, тогда где же вы нашли средства на самовыкуп?

   - Определил тебя на своё место! Это и был мой выкуп. Можно было "кхеками" заплатить, но такая сумма мне не по карману, да и жадный я, скупой. Стыдно мне за себя, веришь? Не обижаешься хоть?

   Бехер, конечно, обиделся. В основном, на себя. Почему он не выспросил обо всём этом раньше, ещё до драки в злосчастной таверне? Столько сил и времени было потрачено на обхаживание глупого певца. Надо было применить ровно такую же хитрость, хорошенько запугать губастого кривляку, и всё. И тот бы жив остался! Носил бы сейчас Иржи "кудрявый чёрный балахон", а он, его мудрый наставник, Йозеф Бехер, уже никакой не "Стоцкий", давал бы ему ценные указания, являясь во сне.

   Зачем вообще нужна была та драка? Тем более что одна драка в одной-единственной пивной всё равно ничего не решала. Много драк произошло в тот день между воинствующими христианами, в самых разных местах Праги, многие невидимые вороны-подстрекатели рассчитывали получить в конце надвигавшейся войны свои "кхеки".

   Йозефу хотелось ещё что-то спросить, но окончить разговор не удалось: мятежники стали поджигать все лавки в городе, не обошли и заведение наставника. Тот мгновенно сделался невидимым, оставив Бехера хлопать крыльями над пустым местом.

   Бехер загрустил. На всякий случай тоже сделался невидимым. Куда лететь? Домой? Хорошая идея, если дом твой цел и невредим.

   Прилетев в свою милую комнатку, прослужившую ему целых два столетия, Йозеф обнаружил, что зеркало разбито. Хозяева дома сбежали, забрав всё, что можно было унести. В чёрную залу с этого дня пришлось попадать окольными путями, проникая в адские лабиринты через кротовьи норы, дупла старых деревьев и тому подобные неприглядные отверстия.

   Чёрная зала практически утратила своё значение, её можно было использовать лишь в качестве кладовой, но уже никак не в качестве дежурки привратника адского портала.

   Бехеру нравилась должность привратника, он любил работать кем-нибудь по совместительству, он вообще любил много работать.

   Без зеркал в те дни остались многие его коллеги: и трудяги-"Стоцкие", и легкомысленные "просто Аллендорфы". Сверхэкономное коротконогое начальство обязало их срочно подыскать себе временные жилища, пусть не очень уютные, но пригодные для отдыха. Выбор куцых командиров пал на болота, они их очень рекомендовали, ведь болота это те же порталы, хоть и не такие уютные, как европейские гостиные.

   Старым "кудряшам" не привыкать к переменам, смирились, а вот молоденьким, которым было всего лишь по двести-триста лет, всё время хотелось возмущаться. Но они этого не делали, ведь каждое кривое слово бунтаря грозило переводом в гладкопёрые.

   Работу свою "кудряши" продолжали выполнять, но уже бесплатно - "по законам военного времени". Как уже неоднократно говорилось, наглым коротышкам война всегда на руку: можно беспощадно лгать и так же беспощадно экономить, прикрываясь героическими лозунгами.

   "Стоцкие" и "просто Аллендорфы" дали толчок новой войне, но не ожидали, что она продлится тридцать лет. Запас "кхеков" кончились у всех довольно быстро, гораздо раньше, чем они рассчитывали, и огромное количество трупятины, валявшейся вокруг, постоянно искушало их питаться бесплатно, вместе с гладкопёрыми.

   Бехер тоже предпочитал помалкивать. Единственной его отрадой были редкие прогулки по подземным лабиринтам к самому ядру Земли, где вкусно пахло магмой и где в голову могли прийти умопомрачительные идеи. Магма, магия, колдовство... В новых условиях ещё сильнее мечталось о карьере изобретателя.

   После двух лет напряжённых раздумий он однажды вдруг нащупал путь к такой карьере. Успех пришёл не один, а вместе с деньгами и славой. Правда, вскоре обнаружилось одно существенное неудобство: результаты его научных экспериментов боялись солнечного света, действие должно было происходить в полной темноте, оптимально - в пекле. Война тоже своеобразное пекло, но, большей частью наземное, да и рядом с военными позициями не особенно-то поколдуешь - не та атмосфера.

   7.